Рай и ад. Рассказы перенесших клиническую смерть

Затягивает совершенно. И милость Божия, что человек, все-таки, войдя в церковь и покаявшись, он может опять вернуться к какому-то состоянию, в котором сможет снова бороться. Люди, которые склонны к игре или ко всяким таким испытаниям «на авось», бесы обязательно их… дай Бог, чтобы этого не случилось!

И игровая зависимость, и алкогольная — пронесет, выпью еще раз, еще раз уколюсь. Вот этот вот «авось», вот эта вот игра, выиграть — не выиграть, это чисто бесовского происхождения вещи… Что я могу в любой момент это бросить. Ничего подобного, не бросишь! Тебя опять зацепят и, не чувствуя, выведут на новое состояние, в котором ты опять будешь, уже привычно… мол, тут уж я точно брошу. И опять нет.

В итоге, я уже много чего начал там проигрывать, когда меня Ангелы буквально за руки оттащили. Я когда пришел в себя… «да, теперь я чуть-чуть понимаю». Но я не понял, что мне делать. Начал понимать уже… Это уже лукавство. Это уже зло. Тогда нужно уже с проигравшего брать. А до этого лукавство такое: дружеское похлопывание… это все… быстро так. Лихо!

Ангелы, когда отняли меня, один из них, этих князей, причал: «да ты же проиграл … сейчас мы с тобой…». Если бы я был один, все! Вот.

Ангелы, бывает, если человек решается на многое, то и сразу показать некие события из несения креста. Как события жизни на Земле, которые будут посвящены Богу. Неприятные события, которые нужно перенести. Вынести. Они предложены человеку как несение креста. Это еще не само распятие человека, не само страдание, а несение креста. Ну, тут человеку надо соглашаться… но… Вообще очень много людей, которые даже доходят до общения с Духом Святым, и отказываются дальше очищаться, укрепляться и предуготовляться к страданиям. Потому что страдание — оно связано с умиранием этому миру. И умирание совсем не такое что вот: «ой, вот если я откажусь от… Нет, это не так. Это очень болезненное состояние, когда человек умирает для мира, а потом может умереть и для тела. И многие аскеты умирали и телом. Серафим Саровский давно уже умер для мира и телом.

Это — особое действие, особая процедура такая умирания. Когда тело, действительно, на какое-то мгновение отмирает. Душа выходит из тела, и из распятого состояния в теле становится свободной. С этого момента начинается… появляется возможность призвать Духа Святаго, и Он придет. Для этого нужно умереть: и для мира, и для тела. Вещи серьезные, аскетические, которые почти нигде даже не освещаются.

В нашем мире дай Бог иметь то, что ты имеешь вообще в себе. Человеческое…

Вот. Прошло много лет. Я закончил институт авиационного приборостроения… Мир очень быстро захватил. И, с помощью тех же самых невидимых бесовских уловок, довольно быстро меня ввел опять в старые отношения, которые я уже немножко по-другому строил. Это… отодвинулось у меня немножко. Но я помнил, что придется мне действовать все же. Не придется, а я начну действовать, когда пройдет примерно пятнадцать лет. Вот эти — через три года, через три года…

Не то, что срок, что надо действовать, а что я перестану бояться говорить об этом через пятнадцать лет примерно. Если считать… это шестьдесят восьмой год… Оказалось, что покаяние, по-настоящему — это исправление образа мыслей. Он у меня постепенно и довольно систематично исправлялся. Я начал собирать факты жизни, складывать их, уже по-другому формируя свое мировоззрение. Вначале сам. И довольно долго. Я окончил институт, отработал некоторое время, поехал в Москву, поступил в аспирантуру, защитил диссертацию. И, отработав уже после диссертации некоторое время, вдруг почувствовал совершенно ясно, что я сильно неправ, продолжая, как бы сказать, строить свою карьеру.

Нет, он (путь) мог быть и моим путем. Я многие вещи делал, и довольно успешно делал. Вот. Но что, действительно, это не путь к Богу и к Небу. А что путь к Богу и к Небу связан… для мучения — через Церковь, а так это, в принципе, обучившись основам, дальше двигаться приходится уже самому. Потому что многие вещи в Церкви не озвучиваются, по идее, которые надо бы озвучивать.

Ну, вот такая вот сейчас жизнь, да. Нет, у нас хранилище великолепное, совершеннейшее. Хранилище. Тех преданий, тех знаний. А вот как они изымаются для использования, это вещь актуальная, конечно… И многие должны сами проявить довольно много упорства, чтобы получить эти знания. И использовать их. Сами знания не спасают, конечно, спасают умения. А дальше, общение с Духом Святым — это уже общение с Богом, которое тоже описано в какой-то мере в церковных анналах, в житиях святых, но, опять-таки, все сводится к личному опыту.