Расовый смысл русской идеи. Выпуск 1

Пятый урок. Вторичность Гражданской войны и первичность интервенции, превратившей почти бескровную революцию 1917 года в длительный внутренний конфликт. Война между «красными» и «белыми» – идеологическая абстракция, рожденная впоследствии как советской, так и антисоветской пропагандой. Реально же правительству большевиков и эсеров противостояли явно марионеточные военно-политические структуры, непосредственно управляемые и финансируемые странами-интервентами, оккупировавшими все российские порты и контролирующими границы. Полностью инспирированными были и этносепаратистские движения, в первую очередь украинский сепаратизм, непосредственно созданный австрийскими и германскими спецслужбами [6].

Сегодня, когда Россия вновь становится объектом внешнего передела, следует полностью пересмотреть историю Гражданской войны, в которой именно внешняя агрессия (интервенция) была причиной, а Гражданская война – следствием.

Шестой урок. Значительное преобладание смертности, обусловленной распадом социально-экономической системы (голод, эпидемии, бандитизм), над непосредственно боевыми потерями воюющих сторон в ходе гражданской войны. Если боевые потери русской армии в ходе 1-й мировой войны составили около 4 млн чел., то боевые потери в Гражданской войне с обеих сторон не превысили 900 тыс. чел. [7]. В то же время, по оценке И.Гундарова [8], избыточная смертность в 1914–1926 гг. (1926 – год переписи населения) составила около 18 млн. человек. Смертность населения, связанная с распадом экономики и государственных институтов в ходе Гражданской войны, за 1918-21 гг. составила не менее 8-10 млн чел.

Таким образом, социально-политическая нестабильность как фактор смертности – гораздо более значимая угроза, чем обычно принято считать. Затягивание конфликтов «во имя мира» является часто большим бедствием, чем военные действия.

Всего, по оценке И.Гундарова [8], которую можно считать наиболее взвешенной, абсолютные потери населения в 1914–1926 годах составили 28 млн человек, в том числе избыточная смертность – 18 млн человек, а дефицит рождений – 10 млн человек. При этом боевые потери за этот период составили не более 5 млн человек.

Последствия войны или последствия репрессий?

Демографические потери 20-30-х годов достаточно давно превратились в объект политических спекуляций. В качестве основной причины этих потерь называются, как правило, «репрессии». Причем в число погибших произвольно завышается. Между тем, данные переписей населения 1926 и 1939 гг. [9], достоверность которых весьма высока, а также сохраненные архивы правоохранительных органов того времени, показывают иное.

Так, с 1926 по 1939 год численность населения выросла на 17,1 %, то есть росла на 1,2 % в год. При этом численность мужчин (51 594 тыс. человек) уступала численности женского населения (57 804 тыс. человек) на 6,2 млн человек, т. е. примерно соответствовала военным потерям мужского населения в 1914–1921 гг. Соответствующее количество женщин репродуктивного возраста, оставшихся без мужей, родили в среднем на 1–2 ребенка меньше, т. е. дефицит рождений составил от 5 до 10 млн, что соответствует сокращению темпа прироста населения с 1,5 % в год в 1900 г. до 1,2 % в год в 1926–1939 гг.

Поэтому расчет И.Гундарова [8], оценившего избыточную смертность за этот период в 8,5 млн человек при недостатке рождений 4 млн человек, следует уточнить, так как «репрессии» должны были дать существенное преобладание мужской смертности [8].

В то же время результаты переписи 1939 года достаточно явно отражают результаты морового голода начала 30-х годов на Украине [9]: если население РСФСР выросло на 16 %, то население Украины выросло за эти годы всего на 6 % при сходном типе воспроизводства населения, что соответствует демографическим потерям около 3 млн человек и отражено в возрастной структуре (провал в группе 8-11 лет). Таким образом, демографические потери РСФСР, связанные с репрессиями, включая избыточную смертность в результате ссылки, переселения, заключения по неуголовным причинам вряд ли может превышать 2 млн человек.

Идеологизированные легенды, связанные с потерями в ходе Великой Отечественной Войны, начались с заявления Н.С.Хрущева о «20 миллионах убитых». Эта цифра воспринималась, как величина безвозвратных боевых потерь. На самом деле, безвозвратные потери убитыми в Советской Армии составили за время войны с Германией 5,18 млн человек [7]. Пропало без вести и попало в плен (включая неучтенные потери начала войны около 0,5 млн) – 4,45 млн человек, из которых не менее 1–1,5 млн погибли в плену.

Таким образом, демографические потери, связанные с гибелью военнослужащих, составили не более 8,7 млн человек [7] при общем сокращении населения на 20–27 млн человек. Подавляющую часть погибших – около 20 млн человек – составляет мирное население, большая часть которого погибла на оккупированной территории и на работах в Германии.