Рота стрелка Шарпа

Шарп побежал вправо, высматривая Южно-Эссекский. Пляшущие тени множества огней делали это почти невозможным. Люди во рву прятались под сенью равелина, воздвигали укрытия из мертвецов. Картечь, проклятая картечь засеивала ров смертью, рвалась на краю гласиса и летела на его склон, во тьму, туда, где ждали приказа свежие батальоны, приказа идти и умирать.

Шарп был всего метрах в пятнадцати от Тринидада, когда услышал впереди рожок и резкие команды офицеров. Очередной батальон спешил принять участие в бойне. Люди спускались по лестницам, плюхались на вьюки. Лёгкая рота прикрывала их огнём. Шарп приблизился и опознал свой полк. Пушки грянули с бастиона. Их горячее дыхание опалило гласис и батальон содрогнулся, как раненый зверь, попытался перестроиться, но смялся под новыми залпами. Полковник Уиндхэм с непокрытой головой, всколоченный, что-то орал и тыкал саблей в сторону бреши. Они умирали десятками, но спускались, и бросали себя в бреши вместе с остатками других полков, свято веря, что не может быть в мире столько пороха, чтоб истребить такую кучу народа разом. Но артиллерия гремела, кувыркались и рвались бочки с порохом, гранаты, и всё меньше сумасшедших карабкалось вверх. Шарп углядел Лероя, с сигарой в зубах и клинком в кулаке. Американец упал и покатился вниз. До заветного верха не дошёл ни один. Уцелевшие забились под равелин под насмешки французов: «Добро пожаловать в Бадахос, англичане!»

Шарпа не было с ними. Он выпускал пулю за пулей по стенам крепости. Он видел гибель своего полка, видел, как сердитому Джеку Колетту оторвало голову ядром.

— Сэр?

Шарп повернул голову. За спиной стоял Дэниел Хэгмен, непривычно чужой в красном мундире.

— Дэниел, ты?

— Вам лучше пойти со мной, сэр.

Шарп поднялся с колен и последовал за старым браконьером к Лёгкой роте. Пушки молчали, приберегая свой гнев для глупцов, что осмелятся высунуться из-за равелина. Но таковых не находилось среди живых, лишь мёртвые продолжали тянуться к брешам. Пылали баррикады, подпитываемые дровами, швыряемыми со стен.

— Сэр? — глаза лейтенанта Прайса были круглыми от виденного кошмара, — Сэр?

— Что?

— Ваша рота, сэр.

— Моя?

Прайс вяло махнул рукой.

Если бы не крохотное тёмное пятнышко во лбу, можно было бы подумать, что капитан Раймер устал от крови и ужаса атаки, плюнул на всё и улёгся на землю, раскинув конечности, вперив немигающий взгляд в звёзды, столь любимые Шарпом. Стрелок вспомнил, как хотел вернуть свою роту, а, значит, отчасти желал смерти этому человеку. На душе у него скребли кошки.

Царственная жница, Её Величество Смерть, собрав нынче славный урожай боли и горя, Шарпа не тронула, да вдобавок облагодетельствовала. Он снова стал капитаном, его рота вернулась к нему. В качестве капитана Лёгкой роты он мог сколько угодно торчать на гласисе, в относительной безопасности, и никто не упрекнул бы его в трусости. Никто, кроме него самого.

Пуля пронеслась в сантиметре от уха, он невольно отшатнулся и увидел Харпера. Тот давно сбросил красную куртку, исподняя рубашка запачкалась. Лицо ирландца было непроницаемо:

— Что будем делать, сэр?

Делать? Его людям не нужно сражаться за капитанство или за роту. В бой их может повести лишь гордость. Шарп окинул взглядом ров, равелин и «новую» брешь, брешь, которую пока не оросила ни единая капля крови.

— Сержант Харпер.

— Да, сэр.

— Нам пора в Бадахос.

ГЛАВА 24

Капитан Роберт Ноулз не считал себя романтиком, но сейчас тишина и покой ночи доставляли ему удовольствие, возможно, потому что он знал, как скоро они взорвутся гвалтом атаки. Позади капитана струил свои воды Роильяс, а впереди пронзала небо громадина замка. Здесь, у его подножия, казалось невозможным покуситься на его величавую мощь с какими-то жалкими лестницами. Капитан оглянулся. Отставшие парни из его роты подтягивались к остальным и тоже застывали, благоговейно глядя на скалу, которую им предстояло штурмовать. Общее мнение выразил кто-то в задних рядах:

— Высоковат скворечник!

На него цыкнули:

— Тихо!

Подошёл офицер, что вёл их полк. Сапёр выглядел потерянным, и это раздражало Ноулза:

— Что с вами?

— Не то место. Нам надо правее.

При всём желании передвинуться правее было некуда. У подножия скалы сгрудилось слишком много войск. Попытка протолкаться на положенное место перепутало бы всё к чёртовой матери. Ноулз потряс головой:

— Мы не можем. А в чём дело-то?

— Вот в этом.

Инженер указал на тёмный угловатый силуэт, выраставший из утёсов высоко над ними. Бастион Сан-Педро. Полковник Ноулза возник из темноты:

— Что тут у вас?

Ноулз кивнул на бастион, но командир отмахнулся:

— Справимся. Ваши ребята готовы, Роберт?

— Так точно, сэр.

Полковник шагнул к Лёгкой роте и громким шёпотом пожелал:

— Развлекитесь как следует, мальчики!