Рыжий доктор

Ох, хорош мужик, думала Регина. И почему так? Все Бог дал – и талант, и внешность, и карьеру сделал, и вот на тебе, тремор. Я ему наврала, что у меня он тоже был, но прошел… Не было его у меня. Да, я знаю, что иной раз тремор проходит, но вопрос в том, сколько практикующий хирург может не оперировать, чтобы не утратить навыки, не поддаться страху… Ох беда, жалко мужика… Он мне так понравился. Эх, была бы я молодая… На край света за таким можно. Но в мои семьдесят даже смешно, дура старая!

По пути домой Игорь Анатольевич подумал: а надо мне как-нибудь пригласить в кафе тетю Розу. Не все же ей у плиты стоять. А пока он решил только выпить кофе в пляжном кафе. Заказал двойной эспрессо и с наслаждением отхлебнул глоток.

– Извините, пожалуйста, – обратился к нему по-русски мужчина лет тридцати пяти, – вы доктор Симачев?

– Да. Мы знакомы?

– Можно и так сказать. Вы моего отца оперировали. Буквально с того света вытащили. Я так вам благодарен!

– А кто ваш отец?

– Бурковский Михаил Михайлович, помните?

– Извините, а какая операция была?

– Замена аортального клапана, его по скорой привезли…

– Мы еще кардиостимулятор установили ему, да?

– Именно!

– И как ваш отец себя чувствует?

– Да слава богу! Уже три года прошло, он и думать забыл обо всем. Вот только вас всегда вспоминает, говорит: лучший хирург в России – доктор Симачев!

– Рад слышать. Передавайте привет вашему отцу.

– Непременно! И еще раз спасибо вам, доктор! Сейчас же позвоню отцу в Москву!

– Всего вам доброго.

– …Тетя Роза, я пришел!

– Ну как, накупался?

– Да, и не только в море.

– Господи, а где же еще?

– В лучах славы!

– То есть?

Он рассказал тетке о сегодняшних событиях.

– Я горжусь тобой, Игоречек! – почти прослезилась тетка. – Ты, конечно, великий хирург, но самый умный поступок в твоей жизни знаешь что? То, что ты приехал ко мне. Я уж тут было совсем разнюнилась, все одна и одна. И позаботиться не о ком, мои-то как уехали в Канаду, так, считай, и сгинули… И за каким чертом меня из Москвы уволокли? Им тут, видите ли, не понравилось, а я при чем? Мамочка, вот устроимся, заберем тебя… Уж три года прошло, все никак не устроятся. Да я и не хочу туда, опять все снова-здорово. Тут я хотя бы освоилась более или менее, на иврите маленько наблатыкалась, мне хватает. А там? Английского не знаю…

– Тетя Роза, а вы гражданство сохранили?

– Да, и что с того?

– Так, может, вернетесь?

– А куда? Квартиру-то мы продали… Правда, пенсия мне там идет. Раз в год одна моя родственница забирает ее и мне пересылает. Все ж за год приличная сумма набегает… А к чему это я? А, вспомнила, это я радуюсь, что ты ко мне приехал…

– А я тоже рад, тетя Роза. Мне хорошо у вас…

– Надо тебе все-таки страну посмотреть. В Иерусалим съездить, на Киннерет…

– Обязательно, это у меня в планах, но пока хочу по Тель-Авиву походить пешком. Люблю по незнакомым городам пешком топать.

– А не заблудишься?

– Да нет, у меня в телефоне навигатор есть. К тому же тут столько русских, язык до дому доведет. Да у меня и с английским все в порядке.

– Это ты молодец. Ну что ж, гуляй сколько хочешь, пока хамсина нет. А жары ты вроде бы не боишься.

– Даже люблю.

– А я ненавижу. Только и жизни с ноября по март. Правда в доме холод собачий. Эти каменные полы…

– Одним словом, нет в жизни счастья? – улыбнулся доктор Симачев.

– А разве есть? – горько проговорила тетка.

Он только руками развел.

На другой день, рано утром, когда тетка еще спала, Игорь Анатольевич оставил ей записку «Пошел топать по Тель-Авиву».

Он вышел из дому, прошел немного до улицы Бен-Йегуды. Он уже знал, что это очень оживленная улица, но в этот час было еще малолюдно, зато на каждом шагу встречались собачники. Если в течение года тремор не пройдет, заведу себе собаку. Я так люблю собак…

Но идти по этой улице не хотелось, и он свернул в узкую, очень зеленую улочку. Навстречу шла совсем молоденькая девушка с померанцевым шпицем на поводке. Дамская собачка, но очаровательная.

А я хотел бы… овчарку или хаски. Они такие красивые… Попадется какое-нибудь кафе, позавтракаю… Буду гулять, пока сил хватит, а то на пляже приходится общаться, а неохота. О, вон там впереди, кажется, какое-то заведение…

Подойдя поближе, он рассмеялся. Это было еще закрытое уличное кафе-мороженое с высокими столиками, и на столиках сидели кошки! Каких их там только не было! И высокий седой человек ставил перед ними мисочки с сухим кормом. На тротуаре напротив стояла скамейка. Игорь Анатольевич сел и стал наблюдать. Приглядевшись, он заметил, что на оградке, состоящей из ящиков с какими-то цветочками, тоже сидели кошки, а возле ящиков со стороны улицы стояли плошки с водой. Какая прелесть, подумал он. Вскоре кошки стали постепенно спрыгивать со столов. И пошли пить. А хозяин вынес большой пузырь с каким-то чистящим средством и принялся мыть столики. Для людей!

Черт возьми, как хорошо!