Счастье по ошибке (Сделка с Ведьмой)

— Я тогда не мог говорить — лёгкие и горло были обожжены… они смотрели на меня и держались за руки. Тогда во мне умерла ещё одна часть души…

— Через несколько дней, когда я смог без крика и стона шевелить конечностями, ко мне пришёл мой помощник в бизнесе и огорошил новостью, что я банкрот… у меня не осталось ничего и никого, кроме отцовского дома, преданного Всеволода, моего друга Пашки Карпова и памяти о той чёртовой ночи…

— Если бы не Всеволод и Павел, я бы не смог жить дальше. Именно эти двое вытащили меня из депрессии и помогли во всём: Всеволод ухаживал за мной, а Пашка помог продать отцовский дом, купить этот особняк и начать всё с начала… Только я уже стал другим, Вика… многие от меня отвернулись, когда я остался практически голым, без своих богатств и… страшным, уродливым.

— Я не мог и до сих пор не могу простить себя за Серёжку. Всеволод же сказал, что не винит меня… когда я снова стал обеспеченным, хотел отпустить старика на покой, но он не желает. Говорит, что видит во мне и сына, и внука, самого близкого человека и не оставит неразумного меня…

— Вот такая история, Вика…

Виктория, приняв для себя окончательное решение, поднялась со стула под вопросительный взгляд Демида, медленно приблизилась к нему, согнала с его колен Мао и села к нему.

Обняла руками за лицо, всматриваясь в его невероятные голубые глаза, в которых застыла вся тоска прожитых лет, переживаний и одиночества. Она почувствовала дрожь его рук и благодарный вздох, и ещё больше уверилась в правильности своих действий.

Демид обвил её талию руками и вдохнул головокружительный запах девушки.

— Ты очень сильный мужчина, Дем… пережил такую трагедию, предательство близких… смерть хорошего человека. Но ты стал сильнее и тебя сейчас окружают только те, кто действительно верен и любит тебя. Потому что ты такой, какой есть. И хоть я знаю тебя совсем чуть-чуть, но могу с уверенностью сказать, что вы, Демид Вячеславович, самый замечательный мужчина и просто человек! И совсем не страшный… глупости это…

Он хотел что-то ответить ей, но Виктория не позволила, приложив палец к его губам.

Демид поднял глаза и наткнулся на её решительный и страстный взгляд. Этот взгляд решил всё.

Глава 6

* * *

Виктория провела ладошкой по его щеке, на которой бугрились шрамы и, приблизив к нему близко своё лицо, робко коснулась губами твёрдых мужских губ.

Демид сильнее сжал девичью талию, лаская руками обнажённую спину и пробуя её сладкие губы, которые ещё хранят вкус домашнего мороженого…

Он целует её очень нежно, почти невесомо. Словно целует тончайшие лепестки роз или трепетные крылья бабочки.

На мгновение, прервав поцелуй, Демид глядя в её широко раскрытые глаза, прикоснулся к тёплым, нежным щекам своими ладонями. Робко убрал непокорный локон, спадающий волнистым водопадом на щёку.

— Вика… Я никогда прежде не встречал такую, как ты, поверь! — прошептал он, целуя её вновь.

Всё дальнейшее походило на страстный и совершенный во всех движениях, танец.

Демид подхватил Викторию на руки и направился в дом. На секунду замешкался.

— Вика… я… может не так тебя понял… — он нервно сглотнул и хотел уже её отпустить.

— Дем… — прошептала она, обвивая его сильную шею руками и прямо смотря в его глаза, — я хочу тебя…

— Вика… — был его ответ. И произнёс её имя так, словно обратился к богине.

Демид вошёл в свою спальню. Здесь главным предметом интерьера, естественно, была великолепная кровать. Это было красивое изделие из красного дерева, но как и всё здесь, имело налёт старины и времени ушедших эпох. Олицетворение декадентства.

Демид пристально смотрел на неё и опустил на пол. Виктория повернулась к нему спиной, позволяя снять с себя платье. Демид жадно оглядел девичий стан и начал медленно расстёгивать молнию на её платье.

Когда ткань упал вниз к ногам, Виктория обернулась.

У Демида перехватило дыхание, когда он увидел жемчужно-белую кожу и её восхитительную обнажённую грудь.

— Ты такая красивая, — восторженно сказал он, и очень нежно прикоснулся руками к груди, накрыв её и, издал протяжный стон.

— Ты очень красивая, Вика, — бормотал он, притягивая её за талию и наклоняясь к сладким губам.

Виктория едва могла дышать от охватившего её сильного желания.

Демид целовал губы, шею, покрывал нежными поцелуями её грудь, губами обжигая кожу. Он беспорядочно водил руками по её спине и талии.

Под пальцами Виктория чувствовала мягкий шёлк его волос, его рубашка возбуждающе терлась о её обнаженную кожу.

Она резкими движениями начала расстёгивать пуговички, мечтая скорее прикоснуться к его телу…

Демид чуть отодвинулся.

— Это нужно убрать, — пробормотал он, срывая с себя рубашку, и отбросил её в сторону.

— Знаешь, меня посетила мысль, что ты — только сон, и если снять с тебя платье, то растаешь, как облачко. — Хрипло признался Демид.

Глаза её расширились.

— Но теперь-то ты веришь, что я существую на самом деле?

Губы его дёрнулись в улыбке.

— Больше, чем верю! — он нежно провёл рукой вдоль её тела, и Виктория затаила дыхание. — И эта действительность прекраснее любого сна.