Серебряный вариант

– Я так и думал, джентльмены! Вы оба дети или внуки моих старых друзей. Совсем как они в молодости – так похожи! И даже имена те же. А ведь с Ано и Мартином мы были в подполье и вместе освобождали Город от тирании Корсона Бойла. Только потом они куда-то исчезли. Куда? – И он задумчиво добавляет после минутной паузы: – Так же странно и непонятно исчезли, как и появились у нас.

Вот эта пауза и помогла мне сымпровизировать ответ. Признаться, сперва я растерялся. Ведь то был Джемс Стил, первый человек, которого мы встретили пятьдесят лет назад в этом мире, тогда еще двадцатилетний юноша, добрый и верный товарищ. Но не мог же я сразу сказать ему правду. Требовалось время, уединение, взаимное доверие, взаимное понимание и, главное, воображение для того, чтобы поверить, чтобы попытаться осмыслить непостижимое. И я нашелся.

– Вы не ошиблись, сенатор, но боюсь, что объяснить все сейчас мы не сможем. Это не застольная беседа. Лучше мы с вами встретимся после обеда, скажем, вдвоем. И я расскажу вам, что знаю. Устраивает?

Сенатор немного рассеянно заказывает обед. Мартин тактично предлагает тост «за прекрасную амазонку», девушка краснеет, сенатор улыбается, и опасный момент объяснения счастливо откладывается.

– В Город? – спрашивает сенатор, поглаживая вьющуюся седую бородку.

– В Город, сенатор.

– Дела?

– Пожалуй. В связи с ними у меня к вам вопрос, – пользуюсь новой возможностью отвлечь старика от воспоминаний. – Мы с Доном далеки от политики. Так уж случилось – не знаем ни партий, ни их вождей. А вы нам кое-что наверняка сможете объяснить.

– Например?

– Кто такой Тур Мердок?

– Тур Мердок? – удивленно повторяет Стил. – Вас он интересует как личность или как политическая фигура?

– И то и другое. Я познакомился с ним в кабачке Вильсона в Сильвервилле.

Рассказываю историю своего знакомства с Мердоком.

– Значит, одним выстрелом разбили бутылку? – смеется сенатор. – А что же сказал Тур Мердок?

– Он предложил бродяге прекратить самодеятельность, и, представьте себе, этот громила отступил, как побитая собачонка.

– Подобных собачонок у Мердока – десятки тысяч. И это не просто разбойничьи шайки, хотя и таких у него немало, – это костяк будущей партии. К счастью, еще не легализованной.

– Какой партии? – спрашиваю я.

– Реставраторов свергнутого нами полицейского государства.

Мне смешно.

– Он и не родился еще в то время… Что он знает о нем?

– Есть свидетельства очевидцев. Мердок умный и образованный человек. Бывший шериф на серебряных рудниках. Шериф жесткий и требовательный. Его заметили, пригрели и даже предложили какой-то пост в руководстве рудниками. Но он вышел в отставку и занялся политикой. Сначала был «популистом», как и мы, потом откололся: наш демократизм его не устраивал. Для партии «джентльменов» у него не было ни состояния, ни положения, вот он и попробовал основать третью партию, еще правее. Крупным собственникам обещал снижение налогов, мелким – расширение торговли и земельных угодий, бродягам и неимущим – свободное освоение новых земель. Наша страна, как вы знаете, огромна и необжита, но все новое, что вы откроете и захватите, будь то земля или участки рыбачьих и охотничьих промыслов, вы обязаны оплатить государству – это доход и прибыль казны. Мердок требует отмены закона. Никаких доходов казне! На открываемых новых землях каждый волен захватить столько, сколько сумеет обработать и обжить. По идее, неплохо. Но аграрный миллионщик может захватить и обработать в тысячи раз больше, чем фермер-сотенник. А ликвидация сената и единоличная диктатура освободят Мердока от любых обещаний.

– На что же он рассчитывает?

– На сенатские выборы. Но по нашим законам кандидатов в сенат имеет право выставить только легализованная партия. Юридически такой партии у него нет. Билль о ее легализации мы провалили большинством голосов. А для военного путча у Мердока еще мало силенок.

– Господи, как скучно! – восклицает белокурая соседка Мартина. – Вы все о политике… Мистер Мартин слушает, а я скучаю.

Мартин мгновенно находится:

– Может быть, мы с вами пока посидим на палубе?

– Конечно, погуляйте, – поддерживает его сенатор, – а мы с Ано продолжим наш разговор.

– Он обещает быть долгим, – говорю я.

– Тем лучше.

Мартин с племянницей Стила уходят. Мы в столовой почти одни. Только кое-где официанты убирают посуду.

– Не удивляйтесь, сенатор, – перехожу я к решительному объяснению. – Я мог бы даже сказать: не удивляйтесь, Джемс. Перед вами не сын Жоржа Ано, а тот самый Ано, который боролся бок о бок с вами против Корсона Бойла. Я могу напомнить все подробности наших встреч, начиная с первой на Реке, когда вы подстрелили из арбалета черную птицу. И последнюю, когда из того же арбалета вы пустили зажженную стрелу в ложу Корсона Бойла. Вы знаете, откуда мы тогда пришли. И сейчас мы оттуда – с Земли.

Сказать, что сенатор удивлен, значит, ничего не сказать – он потрясен до немоты.

– Но ведь прошло уже пятьдесят лет, а вы… вы все тот же, – шепчет он.