Читаем Северус Снейп и Отвратное зелье полностью

— Не стоит, мой дорогой, мы с тобой давние знакомые. А если девочка останется… страшно даже подумать. Кого из вас будем снимать с зелья? Вы, Стэйси, моложе и, возможно, крепче здоровьем, но вы иностранная подданная… Все, вижу, что оба поняли.

Да поняла я, поняла! Но легче мне от этого не стало. Если честно, я была в панике.

— Прелестно! А что скажет Министерство, если профессор Снейп проведет ночь с иностранной подданной восемнадцати лет отроду, а после этого поставит ей FOWL по зельеварению?

— Министерство направишь ко мне, — в голосе врачихи послышалась сталь. — А я порекомендую Министерству хорошую диету и заклятье для очистки кожи лица.

Снейп коротко рассмеялся. А я даже не улыбнулась. Моя паника перешла в активную стадию: я прикидывала, прыгнуть ли мне в окно и свистнуть Ублюдечко — или освободить помещение по-тихому, когда эти двое отвернутся, и бежать к Дамблдору.

Не знаю, заметил ли Снейп, но мадам Помфри заметила.

— Северус, тебя не затруднит самому перенести кровать? Из общей палаты в ту, где лежал Ремус, ты знаешь. Пожалуйста. Мы сейчас подойдем.

Снейп фыркнул, но достал палочку и вышел. Мадам Помфри положила мне руку на плечо:

— Стэйси, «провести вместе ночь» означает провести вместе ночь. Ничего больше.

— Простите? — тупо спросила я.

— Бальзам Презрения — очень древнее зелье, дорогая девочка. И у вас, и у нас он известен давно, не менее восьмисот лет. Тогдашние волшебники не страдали викторианскими предрассудками. Если бы для снятия симптомов двое отравленных обязательно должны были вступить в любовную связь, это было бы указано прямо и ясно, без иносказаний. Хотя далеко не всегда это было бы легко осуществить, принимая во внимание… ну, словом, не всегда отравиться случается именно мужчине и женщине в расцвете лет. Но если в книгах говорится о совместном бдении, то подразумевается только это. Вы поужинаете вместе, посидите у камина, поговорите. Расскажите ему о России, о Дурмштранге, он вам расскажет… не знаю, может быть, о своей молодости… да хоть в плюй-камни играйте, пока не уснете! — она мягко рассмеялась. — Или обсуждайте проблемы зельеварения. Вы меня поняли?

— Да, мэм. Спасибо. — У меня хватило сил ответить на ее улыбку.

Ночное бдение и ничего больше — это классно. Это меняет дело. Проблема только в одном: а он об этом знает?

Ладно. Если не знает, узнает.

<p>Глава 9</p>Хотите, я сорву повязку,Я вам открою новый путь?— Нет — лучше расскажите сказкуПро что-нибудь.Марина Цветаева.

Обычная двухместная палата. Две койки под серыми одеяльцами, дверь в «реструм», столик, тумбочки, табурет для посетителей. Еще два кресла и камин.

Профессор Снейп прошагал к двери, щелкнул ключом, пошептал над ним что-то, сунул ключ в карман и повернулся ко мне, заложив руки за спину.

Я отреагировала моментально. Из моего подсознания опыт прошлого не всплывает, а выскакивает, как пробка из-под воды. Не было больше мисс Хитрых, без пяти минут бакалавра магии. Аська-Дярёвня из первой поселковой школы шагнула в сторону от кровати, глазом примерилась к табурету, оскалилась в фирменной гримасе «только-сунься-сука-будешь-ночевать-в-больничке»… Хотя пардон, мы и так ночуем в больничке. Ну, значит, в реанимации. Ты, наверное, боевой маг и все такое, но и я дома не ромашки нюхала. У меня за плечами нормальная школа и Дурмштранг. Шуму будет много, оно тебе нужно?

— Не надо меня табуретом, — смиренно попросил этот провокатор. — Я не имею в мыслях ничего дурного. Впрочем, я рад, мисс Хитрых, что вы именно так смотрите на… эту ситуацию. Могу заверить, что от всей души разделяю ваши взгляды.

— И хвала небесам, — буркнула я. Сердце тоскливо сжалось — как это рад?! — но я списала это на действие отравы.

Логично спросить: «А чего ты его так, он же тебе нравился?» Нравился — это не то слово. С Отвратным зельем не шутят, а я еще в последние дни увеличила дозу (и, ясное дело, не избавилась от нежелательного эффекта, а только усилила его, но кто мог знать?). Стоило мне взглянуть на него — и словно летний ветер ударял в лицо, щеки розовели, невольно хотелось вдохнуть поглубже. Его шутки были гораздо смешнее, чем у других людей, его осуждение могло вызвать у меня слезы. Я была бы совсем никакой травницей, если бы не знала этих симптомов. Знала, конечно, и то, что эмоции, индуцированные зельем, могут сохраняться и развиваться после прекращения алхимического воздействия — так в учебниках пишут… Ну и что? А ничего.

Как это объяснить… были времена, когда девушке требовалось много храбрости, упрямства и пофигизма, чтобы заняться любовью с мужчиной без венчания. Теперь девушке нужны храбрость, упрямство и пофигизм, чтобы остаться девушкой.

Перейти на страницу:

Похожие книги