Шамбло

Покидая галерею, Джо еще раз оглянулся на окна, выходившие в голубое ничто. В узком зале его спутница свернула налево, к скрывавшемуся за зеленовато-сиреневым туманом выходу. За тройной аркой главного портала Храма Техасца ожидало необычное зрелище. Солнца не было, все вокруг освещал голубой купол небосвода. Воздух казался многометровой толщей чистой, кристально прозрачной воды, время от времени по нему пробегала мелкая, еле ощутимая рябь.

Над ярко-зеленой травой луга возвышались вполне земные деревья; вдали искрилась голубая полоска озера. С первого взгляда все здесь казалось абсолютно нормальным, и только отдельные, не очень, вроде бы, значительные детали... Ну, например, трава.

Они направились к озеру, и Джо обратил внимание, что короткие травинки словно расступались перед босыми ногами девушки. Трава на лугу колыхалась, по ней пробегали длинные волны, очень похожие на круги от брошенного в воду камня, только здесь круги не разбегались, а сбегались, и все это при полном безветрии.

- Т-трава! - Голос Техасца невольно задрожал. - Она же... Она ч-что, ж-живая?

- Конечно, - безразлично откликнулась девушка.

Проходя под деревьями, Джо услышал шелест листьев, поднял голову и увидел, что ветки склоняются вниз. В этом движении чувствовалась некая зловещая заинтересованность, деревья явно наблюдали за проходящими людьми, как и трава, волнообразное движение которой сопровождало их на каждом шагу.

Озеро было того же сонно-голубого цвета, что и туман в Храме, зеленые и сиреневые разводы на его поверхности сохраняли четкую, постоянную форму.

На берегу стояло - беседка не беседка, часовня не часовня - маленькое строение из розоватого камня с тремя огромными, чуть не во всю стену окнами.

- Вот здесь я живу, - девушка небрежно указала на пустой прямоугольник дверного проема. - Заходи.

В странном доме с белыми, без единого пятнышка стенами не было никакой мебели, кроме двух низких, застеленных голубыми покрывалами диванчиков.

- А что, если ветер или вдруг похолодает? - скептически поинтересовался Джо. - И где ты ешь? Где твои книги, одежда, еда?

- У нас не бывает ни холодно, ни жарко, всегда как сейчас, и ветра тоже не бывает, - улыбнулась девушка. - Книг у меня нет, пищи тоже - мы питаемся все вместе, в храме. Одежда хранится под ложем.

- А чем же ты тут занимаешься?

- Занимаюсь? О, я купаюсь в озере, сплю, гуляю в роще. Время бежит очень быстро.

- Весьма идиллично, - усмехнулся Джо, - только я бы на стенку полез от скуки.

- Зная, что каждый момент может оказаться для тебя последним, стараешься насладиться жизнью во всей ее полноте, - без тени улыбки возразила девушка. - Растягиваешь время, как только возможно. Нет, мы не скучаем.

- Так у вас что, совсем нет городов? Где живут остальные?

- Собираться большими группами опасно. Оно... любит толпу. Мы живем по двое, по трое, некоторые предпочитают одиночество. Городов у нас нет. Мы ничего не делаем - какой смысл браться за что-либо, если не уверен, что успеешь закончить? Пошли на озеро.

Взяв Техасца за руку, она повела его к озеру и молча опустилась на желтый, как цыплячий пух, песок узкого, безукоризненно чистого пляжа. Джо сел рядом, он смотрел на цветные пятна, парившие в туманной голубизне воды, стараясь не думать об этой цепи фантастических событий. Впрочем, обстановка и так не располагала к размышлениям - тускловатая голубизна и тишина, еле слышный плеск воды, похожий на мерное дыхание спящего... тяжелый, неподвижный воздух... Впоследствии, вспоминая этот сон, Джо так и не смог решить, уснул он тогда или нет; как бы там ни было, через какое-то время он услышал шорох. Подняв свесившуюся на грудь голову, он увидел, как девушка, успевшая уже умыться и переодеться, садится на прежнее место. Техасец не помнил, чтобы она уходила, но это его не удивило и не встревожило.

Свет тускнел и расплывался, землю окутывали голубые, мглистые сумерки, пронизанные теми же сонными, приглушенными красками, что и зеркально гладкая вода озера... Джо не имел ни малейшего желания уходить куда-нибудь с этого берега, вставать с нежного, прохладного песка, он не думал ни о чем, не ощущал ничего, кроме огромной тишины и полного, небывалого покоя.

Сумерки сгущались, уже едва различался близкий - какие-то три шага край воды. Затем оказалось, что он смотрит, наверное - уже давно, на девушку. Она лежала, разметав волосы по песку, ярко-красные губы казались в темноте совершенно черными, из-под полуопущенных век блестящие глаза внимательно следили за Джо.

Техасец сидел и молча смотрел в эти немигающие глаза, а затем руки девушки поднялись, и он склонился к ней с отстраненной легкостью человека, живущего во сне, хотя, может быть, все было наоборот - она склонилась, а он поднял навстречу ей руки, этого он тоже так никогда и не вспомнил. Песок был прохладный и мягкий, а у поцелуя оказался легкий привкус крови.