Синева осенних вечеров

Бои гремят еще в Европе,
И смерть еще свое берет,
Но минет время, в свой черед
Планета вспомнит об окопе,
Откуда мы пошли вперед.

Волга, 1942

В СТАНИЦЕ ПУШКИ… ПЫЛЬ… ОБОЗЫ…

В станице пушки… пыль… обозы…
Грустит на цепке пес незлой.
И мирно пахнет от повозок
Травой привядшей и смолой.
Бойцы у кухонь с котелками, —
Солдатским щам пришел черед.
А кто-то точит нож о камень,
А кто-то дремлет наперед.
Поет цыганка, будто стонет,
Звенит монисто из монет.
Играет юность на гармони
Все о любви, которой нет.
Завороженные трехрядкой,
Солдаты песенку хрипят.
И смотрят девушки украдкой
На славных стриженых ребят.
Река рыбачьи лодки вертит,
Вдали саперы ищут брод.

…Как будто ни войны, ни смерти, —
К страде готовится народ.

Дон, 1943

В ОКОПЕ, В ПОЛЕ

Тишина полевая
И полыни пыльца.
Пыль полей истлевает
На морщинах лица.
И в душе у солдата
Эта тишь, как ожог.
Будто где-то когда-то
Я все это прошел.
Было, было все это
Наяву иль в бреду:
Я в зеленое лето,
Точно в реку, бреду.
Вскрикнут сонные гуси,
Просвистит ветерок.
Снова тихо над Русью
У полевок-дорог.
Ни войны и ни боли —
Только вёдро и синь,
Только гуси на поле
Окликают гусынь.
Никого там не травят,
Никому там не лечь.
И шумит разнотравье,
Точно бабкина речь,
Точно реченьки лепет
Там, в глуши, вдалеке.
…Самолеты — над степью!
Самолеты — в пике!

1943

МАЛЬЧИК НА ДОРОГЕ

Мальчишка шел, задохшийся от пыли,
Из черных сел, где вороны кружат.
Его станицу пушками разбили,
Отец и мама мертвые лежат.
Трещали крыши от жары в колхозе,
Бродил в лощинках, запинаясь, дым.
Ревели танки, сокрушая озимь.
И мальчик шел. И пепел плыл над ним.
Застывших туч печальное молчанье.
В его глазах отчаянье и страх.
…А в этот день шутили англичане
В кругу своих детей, на островах.
А в этот день, закованные в панцирь.
На якоря поставив корабли,
Крутили патефон американцы
От плачущего мальчика вдали.
Он ковылял устало по проселку
И вдруг увидел нас в пыли, в дыму.

Мы в этот день форсировали Волгу.
Мы шли к нему. К мальчишке своему.

Волга — Дон, 1942

ДА БУДЕТ ВАШЕ ИМЯ СВЯТО