Синий, как море

Мы вернулись к воротам как раз вовремя для того, чтобы увидеть, как из-за поворота меж зеленых холмов в облаке пыли показалась голова обозной колонны. Терпеливые ослики и усталые, но все равно бодрые лошади тащили тяжелые повозки со всякой всячиной, которая может пригодиться для сохранения жизни себе и отъятия ее у других. Между повозок двигались чумазые, измученные и веселые бойцы. Отсюда невозможно было различить, кто из них был в отряде преследования, а кто нежданно обрел свободу и возвращается из страшного плена.

Поспешные шаги за спиной сказали нам, что комендант Олломан не позволил себе медлить с возвращением.

- Мой принц, - сказал он, приблизившись к нам, - я счастлив поздравить вас с возвращением брата. Поистине, все, что вы сделали сегодня, было даром богов для нашего Домена. Должен также доложить вам, что приказание ваше выполнено, санитарные команды уже работают в поле. На случай внезапного нападения я отправил для их защиты и охраны пленных две фаланги из тех, что стояли сегодня на стенах и в бою участия не принимали. Третья фаланга через полгонга выйдет в поле, где возьмет на себя охрану санитарных повозок и конвой пленных.

- Благодарю вас, Олломан, - искренне сказал я. Тоскливая морда раненого демона по-прежнему стояла у меня перед глазами. Интересно, найдется ли в городе человек, знающий, как его лечить?

Колонна подошла к воротам и замерла. Вперед вышел человек со значком лейтенанта на шлеме.

- Властитель Райдок, капитан Олломан, - он учтиво поклонился. - Спешу сообщить, что мой отряд вернулся из экспедиции преследования. Уничтожено около шестидесяти вражеских бойцов, наши потери - четверо убитых, одиннадцать раненых. Захвачен обоз противника, освобождены сорок два пленника. Среди них - Бесцветный принц Белого домена Гэйтхэйт и лейтенант Менард. Мои люди в этом бою пленных не брали.

Он еще раз поклонился.

- Прикажете войти в город?

- Где мой брат? - беспокойно спросил я.

Лейтенант, не отвечая, повернулся к своим бойцам.

- Помогите принцу Гэйтхэйту встать! - приказал он.

Несколько человек собрались у одной из повозок и бережно извлекли из нее нечто, напоминающее скорее ворох тряпья. Лейтенант быстро подошел к ним и еще раз склонился в поклоне.

- Ваше могущество, - сказал он, - вас встречает брат.

Ворох пошевелился и, к моему удивлению, встал на ноги. Высокий худой человек, облаченный в невероятно грязные лохмотья, пошатываясь, шагнул к воротам и остановился, щуря воспаленные глаза. Я пристальнее вгляделся в резкие черты его лица. О боги! Невзирая на ввалившиеся щеки, многодневную щетину, свежий алый рубец на щеке, я узнал этот неприятно пылающий взгляд. Передо мной стоял человек из проклятого сна. Данк был прав! Это действительно мой сводный брат Гэйтхэйт.

Глаза сиблинга вдруг вспыхнули еще ярче.

- Брат?! - хрипло, почти шепотом переспросил он. - Брат?! Да это же Райдок, проклятый богами убийца! Брат? Ты посмел назвать эту кровавую скотину моим братом?!

Лейтенант замер в недоумении.

- Ваше могущество, это действительно Райдок, брат ваш и правитель нашего Домена, Синий принц Белого Запада!

- Это предатель! - выкрикнул Гэйтхэйт, истекая ненавистью, словно сладким ядом. - Это подлый наемник Проклятого, ренегат, мой мучитель!

Голос его сорвался в истерический фальцет и Гэйтхэйт умолк, надрывно кашляя. От уголка его рта поползла тонкая струйка слюны, смешанной с кровью.

Олломан удивленно посмотрел на меня.

- Ваше могущество, несомненно, вы слишком утомлены злоключениями. Принц Райдок сегодня одержал неслыханную, невероятную победу ради славы Домена, он принял Сапфир, как законный правитель города. Мыслимо ли, чтобы...

- Принял город! - Гэйтхэйт подавил приступ кашля и снова вонзил в меня яростный взгляд. - Он принял город?

Его крик породил какое-то движение на передних повозках. Еще несколько изможденных оборванцев приподнялись над бортами телег. Один из них вдруг тоскливо вскрикнул, как ночная птица, и резво выбрался наружу.

- Убийца! - надрывно выдохнул он, показывая на меня.

Гэйтхэйт подошел ко мне вплотную и цепко ухватился за мое плечо.

- Это чудовище убило Селлери, а теперь берет себе его город? Братец, да ты непревзойденный подлец!

Он шатался, как пьяный, а голос звучал хрипло и невнятно, но ненависть заставляла его говорить все громче и звонче.

- Он предал нас! Он возглавил отряды Проклятого в битве у Дайгроу! Он хохотал, когда велел убить Лэйхэма, который просил его о пощаде, он собственноручно зарубил своего дядю Селлери, он приказал поджечь башню, чтобы Линдолл не смог вырваться, он взял меня в плен! Меня, одного меня он пощадил, чтобы измываться надо мной и утолить свою черную ненависть! Но я вырвался из твоих лап, братец, и ты неразумно поступил, оказавшись здесь сейчас. Люди! Чего вы застыли, как статуи? Схватите его!!

Олломан еще раз пораженно перевел взгляд на меня, затем снова на Гэйтхэйта. Но ни сказал ни слова.

Я вдруг вспомнил, как Данк называл моего сиблинга. Хэй. Да, Хэй.