Смерть стоит того, чтобы жить

Как всегда, при мысли о девушке, его окатила волна горечи, желания и злости. Вот попадется ему эта заноза - сразу почувствует на себе, как он может злиться! Выбьет все идиотские мысли по поводу побега! Отшлепает так, что сидеть не сможет, а потом возьмет. Много-много раз, пока она окончательно не поймет, кому принадлежит.

Не было ни одной причины сбежать!

- А я Мар-ри, - малышка сморщила носик, забавно рыча. - Я настоящая тигр-ра.

- И, наверное, только что научилась говорить букву «р»?

Мари хихикнула и кивнула.

Джонатан призвал все свое терпение. Еще немного, и он, наконец, поймет, куда спряталась его беглянка. Его! Несмотря на то, что она этого, похоже не признавала.

Две недели без Кьяры… Долбанных две недели, в которые он не мог толком ничего делать. Что там он говорил? Всегда один и это прекрасно? Никто ему не нужен?

Угу, самому не смешно?

Ему никто не нужен кроме Кьяры. А она нужна. Очень. Еще держался несколько дней, как вернулся в Бостон - навалилось много дел, мероприятия и концерты. Но как только выдохнул, стало совсем плохо. Он все время думал о девушке. О причине, по которой она исчезла. О том, что испытывал к ней. Вспоминал всё, произошедшее в Нью-Йорке, и будто по-новому видел, как она сжималась каждый раз, когда он рассказывал о будущем и о том, что готов ей предложить. Тогда еще как хореограф.

Мужчина вспоминал дни, проведенные вместе, танцы, которые она не танцевала, а жила, потрясающие, крышесносящие поцелуи и секс, где не было запретных слов или действий, нарочитой скромности или зажатости - были только безграничное желание и восторг обладания друг другом.

Джонатан каменел от таких воспоминаний, но не мог от них отказаться.

И, по размышлении, пришел к выводу, что во всем этом со стороны Кьяры не было ни жеста, ни слова лжи.

Она не могла уйти просто так. И он был бы полным идиотом, если бы не разобрался с этим до конца, не нашел её.

Может, она больна? Напридумывала себе какие-то проблемы? Должна выйти замуж по обязательствам, как в каком-нибудь средневековом романе?

При одной мысли о том, что она будет принадлежать другому или он никогда больше не увидит девушку, Джонатана охватывал панический страх.

Он, который мало кем дорожил, никогда не влюблялся - да что там, у него даже мысли об этом не было - теперь полностью зависел от одной маленькой, хрупкой занозы.

Нет, он не собирался сходить с ума, если останется один.

Но понимал, что точно сойдет с ума, если даже не попытается быть рядом с ней.

В итоге, хореограф позвонил Маргарет, взял все данные и нанял за огромные деньги частного детектива, чтобы тот как можно скорее нашел девушку или, по меньшей мере, её семью. И детектив действительно справился быстро, тем более, что её семья не скрывалась, как он уже опасался. Правда, девушки пока так и не обнаружил.

Но теперь было у кого спросить о ней.

И вот, Джонатан здесь.

В маленьком, сонном американском городке с одноэтажными зданиями, ровными дорогами, стандартными гипер-моллами и ухоженными садами перед добротными типовыми домами. Верх его мечтаний в детстве. Но он с трудом мог себе представить, что Кьяра росла в этом городе. Ей гораздо больше подходили огни какого-нибудь мегаполиса, ритм Нью-Йорка, чем стриженые лужайки и цветастые занавески.

- Маленькая тигра, скажи, а где твой дом?

- Пошли, покажу.

Он думал, Мари позовет кого-то из взрослых, но она только вылезла из кустов и взяла его за руку.

- А ты уверена, что можешь настолько доверять незнакомцам? - спросил он осторожно. Мало ли, как отреагируют родители этой тигры на подобное самоуправство; да и вообще, разве не должны они были научить девочку элементарным правилам безопасности?

Но та только хихикнула:

- Я знаю такие… такие… приемы! И ты оп - лежишь! - восторженно закончила она и потянула его по мощеной дорожке.

«Оп и лежишь»? Слышать такое от трехлетки было странным, но, почему-то, Джонатан поверил.

Они обогнули угол дома, выкрашенного в ярко-голубой цвет и прошли на довольно заросший задний двор. Выглядело это нестандартно, даже немного дико - будто кто-то сознательно перетащил сюда кусок леса. Многие ветки были украшены фонариками, поделками, гирляндами, которые, наверняка, вечером включались. Джонатан заметил несколько лавочек с подушками - на таких было здорово сидеть в жаркий полдень и читать книги; домик на дереве, раскрашенный во все цвета радуги, и, наконец, поляну с большим добротным столом, плетеными стульями и разнообразной керамической и стеклянной посудой, будто хаотично расставленной по нему.

За барбекю, от которого пока не пахло жареным мясом, стоял высокий и широкоплечий мужчина; рядом с  с ним прямо на земле сидел мальчишка лет тринадцати и что-то мастерил из нескольких железяк.

Оба тут же повернулись, стоило ему с малышкой приблизиться, и ощутимо напряглись. Не так, как напрягаются люди, видящие нежеланного гостя, но как хищники, в чье логово пробралась добыча.

Ого. Куда же он попал? Мужчина - по всей видимости отец - носил солнцезащитные очки, но Джонатан был уверен, что глаза у того тоже фиолетовые. Как у его детей.