Содержанка для Президента

– Нет. Он заметить может. Обойдусь без денег.

– Выезжать будем в четверг. Вечером. Когда французская болонка спать ляжет, я ей снотворного подсыплю, чтоб ее пораньше сморило. К машине проберешься сама. Багажник будет открыт. Ляжешь там и накроешься пустыми мешками. Машины сменятся. Пересядешь в другую часа через два пути. В аэропорт восемь часов езды. Тебя высадят неподалеку. Поймаешь такси и поедешь дальше сама. Самолет рано утром. Если ничего не обломается и пойдет по плану, то уже в пятницу будешь в Израиле. Там тебя встретит мой человек и отвезет в гостиницу. А дальше…а дальше уже бэ эзрат а шем*1 и сама справишься.

– Спасибо вам! Огромное!

Я его руки своими ладонями сжала, но он выдернул и осмотрелся по сторонам.

– Со мной чтоб как кошка с собакой в эти дни, поняла? Чтоб никто и подумать не мог, что я с тобой в сговоре. В аэропорту волосы перекрасишь, ни с кем не болтай. Выучи свое новое имя и имя работодателя, к которому едешь. Могут допрашивать и даже развернуть обратно. Максимальная скромность.

Кивнула и губы прикусила. Страшно. Сердце сильно колотится, но в нем поселилась надежда, что, может быть…о, боже, может быть, у меня еще все хорошо будет, и заживу честно и работу найду.

Неделя тянулась бесконечно, а из-за напряжения и постоянного ожидания, что кто-то что-то узнает, мне казалось, что дни превратились в десятилетия. Я продолжала для вида заниматься с Эллен и даже взяла дополнительные уроки танцев.

– Ну что, успокоилась?

Эллен поцеловала свою псинку между ушами и задорно посмотрела на меня.

– Успокоилась.

Я доедала свой омлет и старалась не смотреть на часы. Сегодня четверг…сегодня я последний день в этом проклятом доме. Никаких известий от Айсберга не было, и он ни разу не приехал. Наверное, заботится о своей беременной жене. Новости я больше не смотрела и маниакально в компьютер на залазила.

– Вот и умница…умница. Поверь, не самая плохая роль – роль любовницы. Иногда именно они дергают за нужные ниточки и даже руководят целыми государствами. Например, Диана де Пуатье и была настоящей королевой, а вовсе не Екатерина Медичи, которая лишь восседала на троне и носила корону, хотя…головные уборы Дианы были намного роскошнее любой короны. Один бриллиант, отнятый у любовницы брата Генриха Второго, чего стоил.

– У любовницы отца. Герцогиня Д’Этамп была любовницей Франциска Первого.

– Ну я же говорю – умница.

Тронула мое плечо кружевным веером (где она только берет все эти аксессуары) и снова погладила псинку.

– Так вот, почему бы не попробовать стать чем-то большим, чем просто…девка.

Я оставила ее риторический вопрос без ответа. Мои амбиции не простирались так далеко. Я не мечтала о троне, о каких-то политических интригах. Я хотела счастья. Я хотела любви. Я вдруг поняла, что это значит – любить, и хотела, чтобы и меня любили. Хотела детей, у которых будут любящие родители и…не хотела, чтобы меня называли дыркой.

Да…больше я этого не хотела. И когда на горизонте замаячила свобода, все мои мысли устремились туда…к ней.

– Вы последние дни невероятно рассеянны. А я вам говорю, что завтра у нас будет гость, которого вы так ждали. Пьер навестит нас вечером. Проездом. У него важная встреча в загородной резиденции, но он заедет с вами увидеться.

На какие-то считанные мгновения все внутри взметнулось вихрем, до боли захотелось его увидеть, втянуть его запах, дотронуться…Но для этого нужно было сегодня остаться… и забыть о свободе. Но я сделала свой выбор.

– Я безумно рада.

– Вы могли бы сыграть для него сонет. Пьер оценил бы ваши новые умения. Кстати, он заказал для вас рояль. Его привезут на следующей неделе из Италии. Белоснежный, антикварный инструмент.

Она все и всегда знает. Что привезут, когда приедет Петр, что происходит у него дома. Все знает.

– Зачем вам все это? – спросила и затаила дыхание. – Вам это добавляет значимости в ваших же глазах? Или вы таким образом чувствуете себя подобием Дианы де Пуатье?

– Ну что вы, милочка, куда мне. Я даже любовницей для него не была. Наш король никогда меня не любил, как женщину.

– А он умеет любить?

– Мужчины вообще очень своеобразно умеют любить. Так, что нам, женщинам, об этом трудно догадаться.

Остаток вечера я провела за игрой на фортепиано. Эллен в очередной раз читала мне свои наставления, а я думала о том, что сегодня все это закончится.

После ужина она прилегла на диван в гостиной и там и уснула со своей псиной в ногах. Я проверила, насколько крепко она спит, и несколько раз уронила на пол то табурет, то железную вазу. Псинка подскакивала, злобно на меня тявкала, а ее хозяйка даже не вздрогнула. Гройсман сдержал слово, и мадам крепко спит, накачанная снотворным.