Стальной оратор, дремлющий в кобуре. Что происходило в России в 1917 году

Все годы до революции Ленин провел в размышлениях о том, как совершить этот переворот и взять власть, а что и как будет потом, казалось простым и понятным. И плана действий на период после революции фактически не существовало. Заметим, что Владимир Ильич не разбирался в реальной экономике. Он нигде и никогда не работал. В 1917 году обмолвился:

– О хлебе я, человек, не видавший нужды, не думал. Хлеб являлся для меня как-то сам собой, нечто вроде побочного продукта писательской работы.

Родные пытались впоследствии дезавуировать его слова, но это правда. В определенном смысле он существовал в мире абстракций, которые пытался сделать реальностью.

В 1917 году большевики обещали продемонстрировать всему миру невиданные успехи социализма. Они взяли курс на командно-административную экономику без частной собственности. Карл Маркс писал о необходимости заменить рынок планом, но нигде не объяснил, как это должно произойти. Большевики импровизировали в соответствии со своими интеллектуальными возможностями. Идею Маркса попытались реализовать самым простым образом – путем национализации.

На одном из первых заседаний Совнаркома 19 ноября был поставлен на обсуждение «запрос Московского совета рабочих и солдатских депутатов о праве советов секвестрировать фабрики и заводы в случае явного саботажа со стороны предпринимателей». Без обсуждения записали в протокол: «Подтвердить еще раз бесспорность Советской власти. Обратить внимание советов на всю ответственность, которую они берут на себя – за правильный ход секвестрируемых предприятий. Рекомендовать советам подходить к секвестру с большой ответственностью, предварительно обсуждая всю техническую и финансовую конъюнктуру».

Никто из руководителей Совнаркома не сомневался в праве большевиков руководить экономикой, распоряжаться промышленностью и лишать владельцев собственности. Но в эти первые дни еще торжествовала разумная осторожность. На том же заседании Сталин уже поставил вопрос о национализации всей угольной промышленности. Остальные члены правительства не были готовы к таким радикальным мерам, и вопрос с обсуждения сняли.

Потом целые заседания Совнаркома проходили в принятии решений о конфискации заводов, фабрик, рудников, нефтяных промыслов… Большевики твердо взяли курс на плановую экономику без частной собственности. Национализация и введение военного коммунизма привели к самому крупному крушению экономики в истории. Промышленное производство обвалилось, население побежало из городов. В 1920 году промышленное производство сократится до пятой части довоенного уровня.

Михаил Фрунзе управлял уже не одним городом, а крупной областью. Михаила Васильевича избрали председателем Иваново-Вознесенского губернского исполкома, затем еще и председателем губернского Совета народного хозяйства. Собственно говоря, сама Иваново-Вознесенская губерния (ныне Ивановская область) появилась на карте России стараниями Фрунзе. На него обрушился груз хозяйственных проблем – в стране, где экономика разрушалась на глазах, советской власти требовалось много денег. Деньги забирали так же, как взяли власть, – силой.

Правительство приняло решение: «Предложить Советам самим изыскивать средства путем налогов, обложений имущих классов и проч. Совет народных комиссаров обращает внимание всех местных Советов рабочих, солдатских и крестьянских депутатов на то, что они в качестве власти на местах обладают также и налоговыми правами».

Иначе говоря, Фрунзе получил полное право собирать с населения любые средства. Большевики наделили местные Советы правом конфисковывать предприятия «саботажников». Что такое саботаж применительно к производителям? Отказ от работы себе в убыток. Совершенно естественное поведение трактовалось как контрреволюция и саботаж. Фрунзе национализировал у себя в губернии банки и заводы, устраивал первые коммуны и реквизировал зерно в деревнях, потому что нормальная торговля прекратилась и города стали голодать.

Большевики сломали государственный механизм, отменили законы и судебную систему. Фрунзе издевался над теми, кого это испугало: «Совет народных комиссаров уничтожил суды, стране угрожает анархия и царство кулака!» – вопит буржуазия. Да, старые суды уничтожены, но на их месте должны быть созданы новые, народные. И так во всем остальном. Не станем скрывать, в процессе этой работы часто делается ненужное, а подчас и вредное, нередко совершаются жестокости. Но в основе этой глубокой, небывалой на земле работы – сдвиг всех общественно-экономических отношений. Из того кажущегося хаоса, который являет сейчас наша родина, родится новая Россия, более прекрасная и человечная, чем какая-либо иная страна».

Михаил Васильевич проявил себя умелым советским администратором, для которого главная задача – выбить для своей области средства и ресурсы. Связи и личные отношения играли ключевую роль. 20 декабря 1917 года он радостно писал из Петрограда своему заместителю в Шуйской уездной управе Ивану Гавриловичу Храмову, что добыл в Госбанке необходимые городу деньги:

«Дело все же в шляпе!