Степан Разин

Девятый вопрос: «О Каспулате, где он?» Швецова это никак не комментирует. Буганов: «Подразумевается кабардинский князь Каспулат Муцалович Черкасский, владевший на условном праве Терским городком... Вопрос означает, что московские власти беспокоились в связи с позицией князя, так как, конечно, знали о попытках Разина и повстанцев привлечь на свою сторону Черкасского с Терека. Посему царя интересовало, где сейчас пребывает Каспулат, не проявляет ли он колебаний в верности России». Не очень убедительное объяснение. Точнее, оно скорее уж относится к четвёртому вопросу. В этом же вопросе ни на какую верность или неверность Черкасского и намёка нет, просто спрашивается, где он. А где находится Черкасский, проще, наверное, было узнать у терского воеводы Прозоровского, чем у Разина, который уже полтора месяца находился в заключении и понятия не имел, что там на белом свете творится. Вот разве что прошёл какой-нибудь слух, будто князь в руках мятежников? А может, и не слух? Помните: «ходили из Астарахани охотники на Терек, и терченя де великому государю изменили и город ворам здали, а воевод держат на Терке за караулом»? Неясно, был ли царский наместник Черкасский в числе этих воевод, но почему бы и нет? Правда, документ, из которого взята эта фраза, датирован осенью 1671 года, но, возможно, были и более ранние; или же, наоборот, никаких донесений не было, и царь, не получая из Терков никаких вестей, беспокоился, куда там все подевались. В таком случае — да, логично было бы спросить и с Разина. Но тот наверняка этого не знал и ответить не мог даже при желании.

Вопрос последний: «На Синбир жену видел ли?» Бог знает, как и зачем жена Разина могла бы оказаться под Симбирском и почему царя это заинтересовало. Решил проявить к пленнику чисто человеческое участие — но почему именно «на Синбир»? Ведь царь отлично знал, что Разина взяли не под Симбирском. Или слово «Синбир» для царя имело какое-то другое значение? Если у вас есть досуг и любовь к интеллектуальным головоломкам, попробуйте, вооружившись томами «Крестьянской войны», разгадать этот ребус.

Марций: «...поскольку предстояло слишком долго вести следствие по делу, и без того ясному, то решено было, что в интересах государства надо поспешить с казнью и положить конец ходившим в народе толкам о причинах и истоках этих событий, чтобы не будить ненависти ко двору и новой угрозы для царя». Хебдон пишет, что сначала казнь назначили на следующий день после того, как Разиных привезли в Москву, то есть на 3 июня (субботу), потом почему-то перенесли на 6 июня, вторник. Буганов предполагает, что задержка была вызвана нежеланием проводить публичную казнь в центре Москвы в субботний или воскресный день, а понедельник был отведён для допроса именно по царскому списку. Рейтенфельс: «А дабы предупредить волнения, которых царь опасался со стороны уцелевших случайно заговорщиков, площадь, на которой преступник понёс своё наказание, была по приказанию царя окружена тройным рядом преданнейших солдат, и только иностранцы допускались в середину огороженного места, а на перекрёстках по всему городу стояли отряды войск».

Из письма Горяйнова: «На Красной площади изготовлены ямы и колье вострены». Красная или Болотная? Об этом спорят по сей день, хотя спорить-то на самом деле не о чем. Документ от 1676 года — выпись в Разрядном приказе о восстании Разина (Крестьянская война. Т. 3. Док. 291): «И по лукавству начинания своего месть принял, на Москве на Красной площади, вкупе со угодником ж дьявольем з братом своим Фролком, кажнены, отсечены им руки и ноги, а на остаток и головы...» Всех, видимо, сбивает с толку документ от 13 сентября 1674 года — запись в книге царских выходов о привозе в Москву и о казни очередного самозванца, «царевича Симеона» (Крестьянская война. Т. 3. Док. 273): «Того вора, Ивашку Воробьёва, как 3 дни минет, перенести на Болото и поставить ево на кольях возле вора ж и изменника Стеньки Разина...»

Но дочитаем первую выпись до конца: «...кажнены, отсечены им руки и ноги, а на остаток и головы, на показание всем те их воровские головы и руки и ноги збиты на высокие деревья и поставлены за Москвою рекою на площади до исчезнутия...» «Голландский Меркурий», 1672 год (№ XXII): «...он был казнён на большой торговой площади. Его туловище и обрубки были повешены на столбах и колёсах на другой стороне реки». В. А. Гиляровский всё же пытался доказать, что Разина казнили на Болотной площади, основываясь на книге царского стольника Андрея Хилкова «Ядро Российской Истории, сочинённое ближними стольниками и бывшим в Швеции резидентом князь Андреем Яковлевичем Хилковым. Печатано при Московском Университете в 1770 году», где говорится, что Разин был четвертован «на Болоте». Но это просто путаница, вызванная тем, что останки перенесли на другое место.