Судьба астероида

Темные глаза Ворринджера, казалось, излучали злость на каприз людей, желающих усмирить сити.

- Однако, - добавил он, - вам повезло немного больше, чем остальным. У вас есть один шанс из десяти на выздоровление.

Наклонившись вперед, Дженкинс облизнул губы и внимательно слушал.

- Никаких гарантий, мистер Дженкинс, - Ворринджер отрицательно покачал голой. - Я экспериментировал в области радиационной терапии: сильные поражения интенсивными частотами. Иногда это стимулирует перерождение пораженных тканей. Но чаще всего это ускоряет общее разрушение организма. Результат пока что непредсказуем.

Он поднял глаза на Ника.

- Большинство пораженных пятой степени охотно идут на этот риск.

Дженкинс облизнул пересохшие губы.

- Но я не могу, - хрипло прошептал он. - "Мне нужны эти восемь-двенадцать дней.

Ворринджер резко бросил:

- Не говорите глупостей, мистер Дженкинс. Вы рискуете только неделей. В случае же удачи вы останетесь жить. Игра стоит свеч.

Дженкинс выпрямился в кресле, борясь с оцепенением, которое постепенно захватывало его.

- Мне нужна эта неделя, - слабо пробормотал он. - Мне важен каждый день. Мы не закончили работу на Фридонии. Я должен продолжить ее, пока другие инженеры не смогут сменить меня.

Ворринджер опять грозно нахмурился.

- Какая работа может быть важнее жизни?

Дженкинс молчал, слишком долго было рассказывать Ворринджеру, несколько ему было важно найти восемьдесят тонн кондюллоя. Если бы он смог достать этот металл к моменту, когда другие будут выведены из комы, передатчик Бранда мог быть запущен прежде, чем война смете целые народы. Ник сглотнул и спросил:

- Сколько у меня есть времени?

- Уладить свои дела? - Ворринджер испытующе посмотрел на него. - При облучении, которое вы получили, вы будете способны на среднюю активность в течение четырех-шести дней.

Дженкинс тяжело опустился в кресло с невысказанным протестом. Этого было мало! Он уставился на бородача, оцепенев от отчаяния.

Исчезновение ракет и оборудования с Фридонии, измена Лазарини представлялись его уставшему мозгу своего рода сити-шоком, поразившем все человечество. Люди еще не ощутили его, как и его собственный организм. Но час смерти уже пробил.

В этот момент - он знал это наверняка - в далеком уголке космоса украденными сити-ракетами оснащается эскадра Венеры, Марса или Юпитерианского Совета. А может, это затевает сама Земля?

Лазарини - землянин, но это еще ни о чем не говорит. Один из немногих ведущих инженеров-землян, не работавших по контракту с ассоциацией, он иногда подрабатывал на Венере, Марсе или в Юпитерианском Совете.

Дженкинс выпрямился в большом кресле с отсутствующим видом, вытирая пот со лба, и заставил себя слушать:

- ...Посоветовать вам вернуться в клинику при первых признаках ухудшения, - мрачно продолжал Ворринджер. - Например, кровотечении при рвоте. Будет слишком поздно для экспериментов, но мы можем, по крайней мере, облегчить финальную стадию.

- Я буду занят, - хрипло сказал Дженкинс. - Я не надеюсь вернуться сюда.

Ворринджер скривился.

- Молодой человек, вы знаете, что такое лейкемия?

- Я... - Дженкинсу стало не по себе. - Думаю, что да.

- Во-первых, это слепота, - Ворринджер моргнул за стеклами очков. - В вашем случае это может произойти через шесть-семь дней.

Дженкинс похолодел.

- Распад тканей, - голос врача был размеренным и громким. Пораженные клетки умирают. Усиливается кровотечение из носа и горла. Малейший порез, легкий удар послужат причиной кровоизлияния. Тем временем, кровотворящие клетки отмирают.

Дженкинс слабо кивнул.

- Повышается температура, - продолжал бородач. - Обезвоживание. Истощение. Облысение. Некроз тканей. Мертвые ткани отслаивают во рту и горле. Смерть - как-будто вам перерезали горло. Вот ваше будущее, мистер Дженкинс, если вы не останетесь на лечении.

- А есть выбор?

- Да, - Ворринджер кивнул темноволосой головой. - Контррадиация в некоторых случаях способствует выздоровлению больных. Менее сложные случаи иногда лечатся старыми методами - рутин для ослабления кровотечения, питание через капельницу, синтетическая плазма - для замены отмирающей крови. Препарат, который вам сейчас вводили, содержит вещества, в какой-то мере повышающие сопротивляемость организма и отодвигающие распад. Но самое большее, что мы можем вам гарантировать, мистер Дженкинс, - это безболезненная смерть.

Ворринджер вздохнул и посмотрел на настольные часы.

- Мы говорим о победах медицины! - выкрикнул он в сердцах. - И это все, чего мы достигли через два с половиной столетия после Хиросимы.

Он хрипло откашлялся.

- Если вы решите остаться, мы немедленно начнем лечение.

Дженкинс встал, колени его дрожали, но он старался скрыть это. Он вздохнул и покачал головой.

- Нет, доктор, - его удивило спокойствие собственного голоса. - Я должен буду продолжать работу на Фридонии до тех пор, пока кто-то не сможет сменить меня. Пожалуйста, выведите их из комы как можно скорее. Думаю, что большинство из них решит попробовать ваше лечение, но наверняка некоторые...

Ворринджер сухо прервал его: