Судьба цивилизации. Путь Разума

В конце 70-х годов для изучения биосферы как целостной системы в Вычислительном центре Академии наук СССР была создана вычислительная система, т.е. серия связанных между собой математических моделей, способных имитировать функционирование биосферы и исследовать ее реакции на человеческую деятельность. В единую систему были связаны математическая модель динамики атмосферы, океана, образование облачности, выпадения осадков, образование ледяного покрова, углеродный цикл биосферы и т.д. Это позволяло изучать взаимозависимость отдельных компонентов биосферы, и самое главное - изучать количественно реакцию биосферы на ту или иную деятельность человека.

В начале 80-х годов мы провели серию компьютерных экспериментов, позволивших увидеть, как будет перестраиваться биосфера под действием резких и сильных воздействий человека, например в результате крупномасштабной ядерной войны и сопутствующих пожаров. Меня больше всего интересовала даже не сама “ядерная ночь” и “ядерная зима”, демонстрация моделей которых произвела шоковое впечатление на общество, а конечное состояние биосферы (некое новое состояние квазиравновесия), в котором она снова начнет жить после катастрофы. Этот вопрос носит совершенно принципиальный характер, поскольку он позволяет в какой-то степени прояснить, в какие новые состояния может перейти биосфера, явно теряющая свою стабильность.

Так вот, оказалось, что конечное состояние биосферы, которое установится после катастрофы, будет качественно отличаться от современного - биосфера не вернется в свое исходное состояние (эти расчеты частично изложены в коллективной монографии: Моисеев Н.Н., Александров В.В., Тарко А.М. Человек и биосфера. Наука. 1986). И это новое состояние не будет пригодно для жизни человека.

Я не буду приводить цифры - эксперименты на таких моделях очень несовершенны, но они показывают общую тенденцию и дают мне основание высказать гипотезу, о которой я впервые сказал более 10 лет тому назад: если сегодня не принять специальных мер, не изменить характер нашей цивилизации, (т.е. систем ценностей, которые определяют деятельность людей), то теряющая стабильность биосфера, даже без шоковых воздействий человека, перейдет в состояние, непригодное для его жизни. К сожалению, проверить эту гипотезу и найти допустимые границы спонтанных воздействий на биосферу, сохраняющих ее параметры в границах, которые допускают существование человека, мне не удалось по причине общего развала работ в Советском Союзе и, соответственно, в Академии наук СССР. После трагедии распада Союза произошла эмиграция квалифицированных сотрудников, прекратилось финансирование фундаментальных работ и т.д. Хотя и сегодня созданный инструмент (т.е. вычислительная система) находится в состоянии, годном для проведения компьютерных экспериментов. (Поддержать систему в рабочем состоянии - это максимум того, что может сделать Вычислительный центр бывшей Академии наук СССР.)

В заключение необходимо заметить, что потерю стабильности биосферы вряд ли можно отождествить с экологическим кризисом: кризис можно пережить, найти из него выход, а возврата биосферы в состояние, пригодное для жизни человека, быть не может! Вот почему эта особенность взаимодействия Природы и общества грозит особыми потенциальными опасностями. Конечно, эта опасность потенциальная, я бы даже сказал, пока - умозрительная, она не видна не только обывателю (загрязнение или исчезновение лесов), но и малопонятна многим исследователям, которые не занимались специально проблемами самоорганизации сложных открытых систем, далеких от термодинамического равновесия.

Однако проведенные компьютерные эксперименты и непрерывно возрастающее могущество цивилизации заставляют отнестись к этой проблеме со всей серьезностью.

Примечание.

Можно привести некоторые соображения, которые косвенно подтверждают мою гипотезу об уменьшении запаса стабильности биосферы и приближении ее состояния к границам неустойчивости. Известно, что углекислота является пищей для растительного мира. В течение ХХ века концентрация углекислоты в атмосфере возросла более чем на 20%. В нормальных условиях это должно было бы привести к заметному увеличению общего объема фитомассы. Однако этого не произошло. Последнее обстоятельство указывает на то, что компенсационные механизмы биоты стали ослабевать! Или их уже недостаточно для компенсации антропогенных возмущений!?