СУПОСТАТКА

Запах прелого мха, сырой кожи, застарелого пота и давно немытого тела создавали

такое амбре, что я едва не задохнулся, пока нс Среду в баню. Она вяло, как в бреду,

трепыхалась, что-то невнятно сипло выкрикивала.

Чтобы е раздеть пришлось изрядно повозиться: вместо пуговиц на одежде были

кожаные шнурки, от времени узлы намертво задубели. Сколько же, бедняга, не

раздевалась...

Помучившись с очередным узлом, я чертыхнулся, сбегал за ножом, и резал шнурки-

завязки где придтся. И вот, наконец, девчонка освобождена от одежды.

То, что предстало моим глазам, заставило сжаться сердце: кольнуло так, что слзы

выжало.

Худющее тело-все косточки можно сосчитать, живот, наполненный пищей,

неестественно выпирал, отчего Среда казалась беременной,- было сплошь в синяках и

кровоподтках, на спине, уже местами загнивающие полосы, на шее браслетом широкая

61

полоса содранной кожи... Вс воспалено. Девчонку не только дубасили, как грушу, но ещ

и пороли, видимо, кнутом, а в довершение... вешали. Поэтому и говорит тихо, сипло, а я-

то подумал, что от простуды.

Бедная, бедная девочка, досталось же тебе...

Следуя неведомому подсказчику, я запарил состав трав, затем отвар плеснул на

каменку. Банька заполнилась жарким паром со сладковатым парфюмерным запахом.

Оставив девчонку хорошо пропотеть, сбегал в дом, приготовил постель, одежду, мазь,

которой пользовал раны рыси.

Настя с телятами и Раечка замерли у входа в баню.

-Не вздумайте подглядывать, - бросил, пробегая мимо их.

Настя мукнула, словно ответила за всех: мол, и в мыслях нет такого.

Раздевшись в предбаннике, я нырнул в жаркий сухой туман.

Девчонка металась на полке. Раны, видимо, заныли, задргали, но ослабленное

тело так глубоко погрузилось в сон, что нет сил вынырнуть.

Я мыл е так, как когда-то, тыщи лет назад, купал своих маленьких детей, с той же

нежностью и осторожностью.

Есть такое поэтическое выражение: "Я возьму твою боль". Пока я мыл девчонку, испытал это выражение буквально, каждой клеточкой своего тела. Касаясь пальцами е

ран, содрогался, и тотчас рождалась боль в этом же месте у меня. Вскоре вс мо тело

ныло, дргало, зудело, щипало. Впору было завыть, но терпел, стиснув зубы.

Вынув затычку из трубы, выпустил часть пара. Дышать стало полегче, улучшилась

видимость.

Господи, как жалко смотрелась девчонка!

Ничего, милая, ничего, раны заживут, откормлю, и вс будет тип-топ. Станем жить-

поживать и добра наживать. Душа в душу. Долго, долго, и будет у нас много прекрасных

ребятишек, станем мы родоначальниками многочисленных потомков. И может быть наши

внуки, правнуки и пра-пра-правнуки изменят мир так, что не будет мировых войн и

кровавых революций, не появится "эма", а Россия будет сильной и богатой страной, великолепной, с честным справедливым и порядочным правительством...

А ведь если на секундочку допустить, что нами управляет Высший Разум, как

считают некоторые, может, не зря я оказался именно здесь и сейчас, задолго до

появления Петербурга-Ленинграда, где собственно и родилась "ЭМА"- жирная точка на

судьбе человечества? Рождение "ЭМЫ" способствовал весь ход истории, ошибочный, как

выясняется. Может быть, сейчас с появлением Среды, начинается новый ход, более

светлый, разумный и правильный?

А это значит... что я выполню миссию, возложенную на меня умирающей Дашей?

Не убивать младенца, а рожать младенцев...

Ау-у, Высший Разум, я правильно мыслю?

15.СРЕДА (продолжение)

Разбудил меня стук двери. Открываю глаза, и, в первую минуту, не могу сообразить,

что к чему. Это потому, что лежал на полу, на шкурах, а напротив меня, у стены, лежит

Раечка.

Откинув "одеяло", сажусь, и тут же вс вспоминаю. Как принс голенькую Среду из

бани, как смазывал мазью е раны. Потом растопил Слоника, подоил Настю, и, вскипятив

молоко с травками, попытался разбудить девчонку, дабы напоить этим зельем.

Окончательно разбудить не удалось: была как пьяная. С трудом, половину пролив,

выпила, и вновь отрубилась.

Я сходил в баньку и от души напарился. Вроде выходил как новенький, но, поужинав,

вдруг почувствовал усталость, волнами накатила сонливость.

Время было детское, никогда раньше так рано не ложился, а тут сон буквально

валил с ног. Подчинился, постелив себе на полу, рядом со Слоником.

Раечка тоже повела себя странно: запросилась в дом. Может, она вс ещ не

доверяла Среде и опасалась оставлять меня наедине с ней? Как бы там ни было, но ночь

Раечка провела в доме.

62

И вот утро. Светло уже. Слоник добродушно гудел, источая тепло. Надо же,

сообразила! Одежды нет, значит, одела. Любопытно, как восприняла джинсы? Одна ткань,

поди, ввергла е в недоумение, что уж говорить об остальном. Наверняка ломает голову:

кто я? что я? Откуда вс взялось, если они жили на хуторе и не ведали о странном

соседе? Если, конечно, они сюда захаживали...

Дверь со вздохом приоткрылась. Раечка напряглась.

Вошла Среда, держа на вытянутых руках стопку поленцев. Сделала пару шагов и

замерла, натолкнувшись на мой взгляд.

-Привет.

Она с минуту молча смотрела поверх дров, затем... озорная улыбка озарила е лицо.

В комнате, почудилось, стало светлее и теплее.

-Положи дрова, тяжело ведь.