Тайная жизнь растений

Чтобы понять природу этой энергии, Гурвич повторил эксперимент, но на этот раз закрыл «мишень» тонкой кварцевой пластиной. Но результат оставался тем же. Однако, если кварц покрывали слоем желатина или заменяли его куском простого стекла, процесс деления клеток в «корне-мишени» снижался и приходил в норму. Известно, что стекло и желатин не пропускают ультрафиолетовые лучи, поэтому Гурвич заключил, что длина волн от клеток корней лука должна быть меньше или равна длине волн ультрафиолетовых лучей. Это излучение явно стимулировало процесс деления клеток, или «митоз», поэтому Гурвич назвал его «митогенные лучи».

Находка Гурвича произвела фурор в научном мире. Научные лаборатории торопились проверить его открытия. Подумать только, новоявленные лучи оказались мощнее, чем ультрафиолетовые, проходящие огромный путь от Солнца до Земли! Биологи с трудом верили в то, что живые клетки способны испускать излучение такой мощности. Но в Париже двое исследователей подтвердили результаты Гурвича; в Москве земляк Гурвича продемонстрировал, что под воздействием митогенных лучей от корня лука созревание дрожжей увеличивается на 25%.

Двое ученых из «Сименс» и «Хальске» (Halske), что под Берлином, вынесли вердикт: митогенное излучение - неопровержимый факт. А во Франкфурте ученые даже умудрились измерить это излучение электрическими приборами, не проводя наблюдений за его влиянием на другие растения. Однако другим не менее авторитетным исследователям в Англии и США не удалось подтвердить результаты опытов Гурвича. Престижная и авторитетная Академия наук США в своем докладе утверждала, что открытие Гурвича воспроизвести невозможно, поэтому все это лишь плод его воображения. После этого Гурвич и его лучи были забыты.

У Лоуренса не было ультрафиолетового спектрометра для определения митогенного излучения, но ему понравилась сама идея направления энергии. Эти эксперименты непроизвольно натолкнули его на мысль, что в опытах Гурвича не обошлось без психологического фактора. Для продолжения своих экспериментов Лоуренс изобрел приборы высокого сопротивления. Он хотел выяснить, будут ли клетки в полусантиметровом ломтике лука, подключенном к мостику сопротивления и электрометру, реагировать на различные стимулы. И действительно, за доли секунды клетки реагировали на такие раздражители, как клубы дыма, и даже на его намерение уничтожить клетки.

Но самым необычным во всем этом было вот что. Реакция клеток лука была разной и зависела от того, кто направлял на них энергию мысли. Люди с экстрасенсорными способностями вызывали у клеток более выраженную реакцию, чем прагматичный Лоуренс. Он объяснял это так: «Если предположить, что клетки обладают клеточным сознанием, то реакция клеток на намерение причинить вред будет меняться от экспериментатора к экспериментатору».

Примерно в это же время Лоуренс наткнулся на работы Бакстера и решил построить замысловатый психогальванический анализатор или детектор реакции растений.

Новое оборудование Лоуренса зафиксировало «бешеную» реакцию растений. Но Лоуренс позже признавался, что был «невежественным в этих вопросах и погряз в закостенелом прагматизме прусской школы мысли». Сначала он списал такие показания приборов на недоделки в оборудовании. Но мало-помалу, под влиянием работ Бакстера, Лоуренс все же стал склоняться к тому, что ткани растений могут воспринимать мысль и эмоции человека. Лоуренсу припомнилось высказывание английского астронома сэра Джеймса Джинса (James Jeans): «Поток человеческого знания неуклонно движется в сторону немеханистической реальности. Вселенная уже представляется не как огромный механизм, а как всеобъемлющая мысль. Теперь сознание уже не считается случайным явлением в сугубо материальном мире. Понемногу мы начинаем понимать, что мысль — это сила, создавшая физическую реальность и управляющая ею».

В октябре 1969 г. Лоуренс начал публиковать серию популярных статей на базе своих экспериментов и прочитанных материалов. Начало серии положила статья под названием «Электроника и живое растение» (Electronics and the Living Plant) в «Мире электроники» (Electronics World). Лоуренс обратился к читателям с такими словами: «Впервые за тысячелетия, с тех пор, как зеленые листья первых растений прорвались сквозь толщи палеозойских болот, мы, наконец, подошли к изучению электродинамических свойств растений».

В связи с этим возникает четыре важных вопроса: молено ли объединить растения и электронные приборы для создания суперчувствительных сенсоров и преобразователей? Молено ли обучить растение реагировать только на определенные объекты или образы? Можно ли экспериментально доказать наличие у растений такой сверхчувствительности? Какие из 350 000 известных науке видов растений наиболее перспективны для использования в электронике?