Читаем Танкист на иномарке. Сценарий полностью

ИНТ. АРМЕЙСКАЯ ПАЛАТКА ДЕНЬ.

У входа несколько раскрытых ящиков с запасными частями от Шерманов, тесаный столик и лавка. В глубине палатки ещё один ящик, в котором роется человек в чёрной кожаной куртке, бормоча себе под нос и гремя железками из ящика. Это и есть МИША, американский консультант.

МИША

(на английском)

…о чём эти олухи думали? Как я всё это на пальцах объяснять буду?

(срывается, пинает ногой ящик, затем садится на него и достаёт плоскую фляжку…)

Саша оглянулся по сторонам – никого. Осторожно достаёт пистолет марки ТТ и заглядывает в палатку. Миша стоит спиной ко входу и задумчиво смотрит на распотрошенный ящик.

МИША

(констатируя на английском)

…на пальцах, больше не на чем.

(делает глоток из фляжки и смакует)

…всё-таки виски – это лекарство…

САША

(направляя пистолет на Мишу, кричит на ломаном немецком)

Руки вверх! Кто такой?

МИША

(невозмутимо на ломаном русском)

Простьите, можно повторьять по-русски?

(делает ещё глоток, закрывает и убирает в карман фляжку)

На фронте ещё не быть, а нервы уже капут.

(сворачивает губы трубочкой и звучно выпускает воздух)

САША

Ваши документы?

Миша достает из кармана сложенную бумагу и протягивает Саше. Саша проверяет документ и подозрительно смотрит на Мишу, не опуская пистолета. Тот наивно кивает в сторону бумаги.

МИША

(на ломаном русском)

Я буду смотрьеть за наши машины в бою тоже…

В проходе палатки появляется слегка подмокший ОФИЦЕР Учебного Центра.

ОФИЦЕР УЦ

(запыхавшись)

Ну, что застряли, товарищи? Давайте за мной, а знакомство продолжите позднее.

НАТ. ЛЕСНАЯ ПОЛЯНА ДЕНЬ.

Моросит дождь. На экране медленно проходят группы танкистов и показывается взвод САШИ. Комроты Лоза перед строем отдает распоряжения. Рядом стоит Миша в кожаной куртке.

ЛОЗА

…если у кого есть вопросы по новому танку, то всегда можно к нашему американскому товарищу обратиться. Он подскажет, если сможет, конечно.

(смотрит на МИШУ)

Правильно говорю?

МИША

(делает шаг вперёд и, слегка пошатнувшись, останавливается)

Всё правильно. Я тоже буду говорить про наши снаряды в мокрой коробка и про хороший радио в танках, рассказать про тихий гусеница и удобный кресла. Но мотор разбирать не надо. Там все пломба стоит. Значит гарантия йесть.

Двигаясь вдоль строя, Лоза подходит к Саше и произносит на ходу.

ЛОЗА

Что скажите, командир? Можно по-английски.

(поправляет сумку и лукаво улыбается)

САША

На войне случаи разные бывают, а танкист свою машину должен знать назубок.

Лоза разворачивается к Мише и поднимает вверх указательный палец.

ЛОЗА

От это верно!

МИША

Но мы рекомендовать замьену узла, если он не работать.

ЛОЗА

Спасибо, учтём.

(поворачивается к строю)

На всё про всё 10-ть дней. Потом танк собирается и сдаётся на проверку исправной работы агрегатов и оружия ЗАМпоТЕХу батальона.

Напоминаю, что на фронте запрещается пользоваться блокнотами. На отдых не более 7-ми часов в сутки.

(короткая пауза)

Командирам взводов приступить к выполнению своих обязанностей.

Саша и другие командиры выходят вперёд строя. Каждый отдает команды своим подразделениям о начале работ по разбору боевых машин. Один из танкистов в строю – командир танка Голубев.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Адмирал Советского Союза
Адмирал Советского Союза

Николай Герасимович Кузнецов – адмирал Флота Советского Союза, один из тех, кому мы обязаны победой в Великой Отечественной войне. В 1939 г., по личному указанию Сталина, 34-летний Кузнецов был назначен народным комиссаром ВМФ СССР. Во время войны он входил в Ставку Верховного Главнокомандования, оперативно и энергично руководил флотом. За свои выдающиеся заслуги Н.Г. Кузнецов получил высшее воинское звание на флоте и стал Героем Советского Союза.В своей книге Н.Г. Кузнецов рассказывает о своем боевом пути начиная от Гражданской войны в Испании до окончательного разгрома гитлеровской Германии и поражения милитаристской Японии. Оборона Ханко, Либавы, Таллина, Одессы, Севастополя, Москвы, Ленинграда, Сталинграда, крупнейшие операции флотов на Севере, Балтике и Черном море – все это есть в книге легендарного советского адмирала. Кроме того, он вспоминает о своих встречах с высшими государственными, партийными и военными руководителями СССР, рассказывает о методах и стиле работы И.В. Сталина, Г.К. Жукова и многих других известных деятелей своего времени.Воспоминания впервые выходят в полном виде, ранее они никогда не издавались под одной обложкой.

Николай Герасимович Кузнецов

Биографии и Мемуары
100 великих гениев
100 великих гениев

Существует много определений гениальности. Например, Ньютон полагал, что гениальность – это терпение мысли, сосредоточенной в известном направлении. Гёте считал, что отличительная черта гениальности – умение духа распознать, что ему на пользу. Кант говорил, что гениальность – это талант изобретения того, чему нельзя научиться. То есть гению дано открыть нечто неведомое. Автор книги Р.К. Баландин попытался дать свое определение гениальности и составить свой рассказ о наиболее прославленных гениях человечества.Принцип классификации в книге простой – персоналии располагаются по роду занятий (особо выделены универсальные гении). Автор рассматривает достижения великих созидателей, прежде всего, в сфере религии, философии, искусства, литературы и науки, то есть в тех областях духа, где наиболее полно проявились их творческие способности. Раздел «Неведомый гений» призван показать, как много замечательных творцов остаются безымянными и как мало нам известно о них.

Рудольф Константинович Баландин

Биографии и Мемуары
100 великих интриг
100 великих интриг

Нередко политические интриги становятся главными двигателями истории. Заговоры, покушения, провокации, аресты, казни, бунты и военные перевороты – все эти события могут составлять только часть одной, хитро спланированной, интриги, начинавшейся с короткой записки, вовремя произнесенной фразы или многозначительного молчания во время важной беседы царствующих особ и закончившейся грандиозным сломом целой эпохи.Суд над Сократом, заговор Катилины, Цезарь и Клеопатра, интриги Мессалины, мрачная слава Старца Горы, заговор Пацци, Варфоломеевская ночь, убийство Валленштейна, таинственная смерть Людвига Баварского, загадки Нюрнбергского процесса… Об этом и многом другом рассказывает очередная книга серии.

Виктор Николаевич Еремин

Биографии и Мемуары / История / Энциклопедии / Образование и наука / Словари и Энциклопедии