The Alternative

Благодаря программе Job Guarantee он теперь работает двадцать часов в неделю, занимаясь легким садоводством. "Это приятно. Неторопливо. У тебя есть время подумать, когда ты поливаешь цветы. Это как медитация", - говорит он, жестикулируя на растения и яркие цветы вокруг нас. Он стал лучше спать и меньше смотреть телевизор. Ему нравится видеть других людей на работе каждый день, и он делает перерывы, когда устает, что, по словам его кардиолога, очень важно. До войны в Боснии он изучал право в университете, но ему всегда нравилась философия. "Когда я поливаю цветы, я думаю о Зигмунде Фрейде, Иммануиле Канте и всех остальных", - говорит он с ностальгическим видом.

Средний возраст участников Gramatneusiedl JG - сорок пять лет. Треть из них - иммигранты или дети иммигрантов, и у трети есть проблемы со здоровьем. Чуть больше половины из них - мужчины, и более половины - старше пятидесяти лет. Опросив в течение нескольких дней около двух десятков участников, я обнаружил, что их неоднородность развеивает любые стереотипы о типичном безработном. Среди них был автомеханик, бежавший от войны в Сирии и оказавшийся в Австрии после многочисленных попыток въехать в ЕС, каждая из которых опустошала его сбережения и на несколько месяцев разлучала с женой и детьми. Был пожилой австрийский бизнесмен с докторской степенью и степенью MBA, который основал свою издательскую и полиграфическую фирму, а затем наблюдал, как интернет уничтожает спрос на его услуги. Был молодой человек, который сильно пострадал в автокатастрофе и теперь ухаживал за умирающим дедушкой. Здесь были бывшие бухгалтеры, дворники, рабочие заводов и парикмахеры; некоторые из них были иммигрантами из Восточной Европы и Балкан, а некоторые - из Вены и южной Австрии. Здесь были бабушки и дедушки, родители и молодые люди, которые хотели завести семью, когда у них появится финансовая стабильность.

Большинство людей были рады участвовать в программе. Я познакомился с медвежьим, сильно татуированным пятидесятитрехлетним Гилбертом, который десятилетиями работал техником по установке и обслуживанию лифтов, пока не повредил спину и колено в результате несчастного случая на лыжах. Ему нравилось время безработицы, которое он проводил, путешествуя по Доминиканской Республике и разъезжая по Австрии со своим мотоклубом. Улыбаясь, он рассказал мне, что одним из его хобби были "бои в лесу". Перед крупными футбольными матчами он и другие фанаты встречались с соперниками в уединенных местах в лесу, устраивали бурные драки в свободном стиле, а затем мирились, выпивая большое количество пива. Он был бы не против еще немного посидеть без работы, но ему нравилось в JG: он работал по тридцать часов в неделю в столярной мастерской, зарабатывая чуть больше 2 000 евро в месяц. "Мне пятьдесят три года. Я просто хочу работать в течение следующих восьми лет", - сказал он. "Если я буду зарабатывать свои 1800 или 1900 евро, я сделаю все, что угодно. Если только мне это действительно не понравится".

Одна из критических точек зрения на гарантии занятости заключается в том, что они дают возможность именно такого выбора - отказаться от работы, которая не нравится. Один мужчина в возрасте тридцати лет, которому предложили работу по чистке туалетов на автозаправочной станции, будучи безработным, сказал мне, что не хочет "такой работы". Сейчас он с удовольствием работает в столярной мастерской. Если бы у каждого была гарантия достаточно приятной работы, которая соответствовала бы его интересам и хорошо оплачивалась, кто бы стал выполнять грязную, тяжелую работу?

Австрия, как и Америка, в последнее время испытывает трудности с заполнением тяжелых и низкооплачиваемых рабочих мест. Многие из тех, кто моет посуду или убирает номера в отелях, - иммигранты из Восточной Европы. Во время пандемии COVID-19 многие уехали домой, и не все вернулись. Йорг Флекер, профессор социологии Венского университета, который оценивает программу в Граматнеузидле, считает, что политическое давление со стороны работодателей может помешать распространению JG по всей Австрии. "Работодатели говорят: Здесь так много безработных. Мы должны ужесточить для них режим, потому что у нас есть рабочие места, которые нужно заполнить. Но они не говорят, что раньше на эти места приезжали другие люди из-за границы", - говорит он.