Тигр! Тигр! (сборник)

– Ты упомянул изгнанных щупачей… вроде Джерри Черча? Не очень-то они умны оказались. – Уэст некоторое время размышлял. – Представь себе вот что. Когда хирургия еще пребывала в зачаточной стадии, существовали инвалиды-глухонемые.

– Неспособные ни говорить, ни слышать?

– Да. Они общались на языке жестов. И это означало, что ни с кем, кроме других таких же глухонемых, общаться не могли. Ты понял? Жить в общине таких же, как ты, или не жить вообще. Если с друзьями поговорить не получается, человек с ума сходит.

– Ну и?

– Некоторые прибегали к рэкету. Собирали дань с более успешных глухонемых. Если бы жертва отказалась платить, ее подвергли бы остракизму. Жертва не отказывалась никогда. Выбор простой: платишь или живешь в одиночестве, сходя с ума.

– Ты хочешь сказать, что вы, щупачи, вроде тех глухонемых?

– О нет, Бен. Глухонемые – это вы, нормалы. Если кто-то из нас вынужден жить среди вас один, он сходит с ума. Поэтому оставь меня в покое. Если ты задумал что-нибудь скверное, я ничего не хочу об этом знать.

С этими словами Уэст отключился. Рейх взревел от ярости, схватил золотое пресс-папье и швырнул в кристаллический экран. Не успели еще упасть все осколки, а он уже вылетел в коридор и кинулся к выходу из здания. Секретарша-щупачка знала, куда он направляется. Щупач-водитель знал, куда он поедет. Рейх вернулся домой, где его встретила щупачка-экономка, предложила ранний ланч и настроила меню на невысказанные пожелания Рейха. Немного уняв ярость, Рейх побрел в кабинет и подошел к сейфу, светящемуся в углу.

Сейф представлял собой обычный стеллаж для документов, имевший форму пчелиной соты и рассогласованный на один цикл с определенным колебательным сигналом. Стоило фазе сейфа и сигнала совпасть, и стеллаж озарялся ярким пульсирующим сиянием. Сейф можно было открыть лишь узором пор на левом указательном пальце Рейха, который не поддавался копированию.

Рейх вложил кончик пальца в центр сияния. Свет померк, появился стеллаж в форме пчелиной соты. Удерживая палец, он извлек из сейфа небольшую черную записную книжку и большой красный конверт. Убрал указательный палец, и сейф снова рассогласовало.

Рейх начал листать страницы записной книжки.

АВАНТЮРИСТЫ… АНАРХИСТЫ… АФЕРИСТЫ… ВЗЯТОЧНИКИ (ДОКАЗ.)… ВЗЯТОЧНИКИ (ПОТЕНЦ.)… Среди ВЗЯТОЧНИКОВ (ПОТЕНЦ.) значились пятьдесят семь влиятельных персон, в том числе Огастес Тэйт, доктор медицины, эспер-1. Рейх удовлетворенно покивал.

Он вскрыл красный конверт и занялся его содержимым. В конверте оказались пять листов бумаги, убористо исписанных от руки столетия назад. Послание от основателя «Монарх Ютилитис», предка Рейхсклана. Четыре страницы были озаглавлены ПЛАН А, ПЛАН B, ПЛАН C, ПЛАН D соответственно. Пятый лист начинался словом ПРЕДИСЛОВИЕ. Рейх медленно разбирал древний паутинно-тонкий курсивный почерк.

Тем, кто наследует мне: мерилом интеллекта является отказ обсуждать очевидности. Если уж вы вскрыли это послание, значит, мы понимаем друг друга. Я приготовил четыре общих плана убийств, которые могут вам пригодиться. Я завещаю их вам в числе прочего имущества Рейха. Это черновые варианты. Детали вам надлежит восполнить самим, сообразуясь с требованиями времени, окружения и необходимости. Но будьте осторожны: суть убийства не меняется никогда. В каждую эпоху это конфликт убийцы с обществом, где жертва играет роль призовой добычи. Основы конфликта с обществом также неизменны. Будьте смелы, наглы, уверены в себе – и преуспеете. Против этих качеств у общества защиты нет.

Джеффри Рейх

Рейх полистал планы, преисполняясь восторгом перед талантами первопредка, которому хватило мудрости подготовиться к любой экстренной ситуации. Планы выглядели старомодно, однако распаляли воображение; у Рейха зарождались идеи, которые он обдумывал, отбрасывал и тут же менял на новые. Одна фраза привлекла его внимание:

Если считаешь себя прирожденным убийцей, избегай слишком тщательного планирования. Полагайся прежде всего на инстинкты. Интеллект может подвести, но инстинкт убийцы непобедим.

– Инстинкт убийцы, – выдохнул Рейх. – Клянусь Богом, у меня он есть.