Титаникус

Это будет его возвращением к успеху: война махин. Он наделает игрушек, и они будут продаваться — как сувениры, призы, подарки, талисманы: маленькие заводные Титаны.

Трррк! Трррк! Трррк!

Он завёл игрушку снова и пустил по столу. Тот шагал как будто в ритм с ударами колокола. Куклы смотрели, молча и с широко раскрытыми глазами.

Игрушечные Титаны спасут его бизнес. В конце концов, разве Титаны не должны спасти их всех?

10

— Они пойдут? — спросил адепт сеньорус. Сформулированный на бинарном канте вопрос он выдал инфоговоркой частых импульсов через аугмиттеры, встроенные наподобие жабр под краями челюсти. Скорость и высота говора передали оттенки нетерпения и озабоченности.

Экзекутора-фециала звали Джаред Крузиус. Он почтительно склонился перед благородной ассамблеей, стоя в одиночестве на широком мраморном помосте, в центре их внимания. Более пяти тысяч нотаблей собралось в этот день, чтобы услышать его ответ. Свет позднего летнего солнца, заливающий огромный аудиториум сквозь стеклянный купол крыши, омывал кресла, расположившиеся кругами под помостом, придавая силуэтам сидящих некоторую божественность. Крузиус почтительно не сводил взгляда от адепта сеньорус.

— Благородные лорды, — ответил он на чистом и чётком низком готике, — этикет обязывает меня вести собрание вербально. Не все из присутствующих владеют бинариком.

В зале одобрительно захлопали имперские чины и гранды. Их было почти втрое больше, чем присутствующих магосов Механикус Ореста.

— Благодарю вас за любезность, экзекутор, — произнёс, поднимаясь с места, имперский губернатор. — Учитывая значимость этого заседания, я бы предпочёл на некоторое время не слышать эти непонятные машинные звуки. Со всем уважением к моему благородному другу адепту сеньорус, конечно.

Губернатор Поул Элик Алеутон был величавым и харизматичным мужчиной, в результате омолаживающих процедур выглядевшим на шестьдесят — вчетверо моложе своего физического возраста. Тяжёлые белые доспехи Гордой гвардии Ореста привычно сидели на нём, больше благодаря долгому времени, проведённому на официальных приёмах и торжественных парадах, чем действительной военной службе. На него здесь была возложена власть Золотого Трона. Он был голосом Терры на Оресте и в прилегающей системе. Замолчав, он почтительно обратил взор на адепта сеньорус, сидящего в противоположном конце залитого светом аудиториума. Глава Кузницы Ореста Соломан Имануал: в красной мантии, древний, на девяносто один процент состоящий из искусственных органов, — благосклонно кивнул в ответ.

— Примите мои извинения, лорд-губернатор, — ответил он, так же поднимаясь на ноги. — Я поддался собственной фрустрации. — Его плотский голос звучал неуклюже и гнусаво, словно речь абсолютно глухого человека. Адепт сеньорус не привык к вербальному общению.

— Может быть, я не понимаю канта, но догадаться о сути вопроса адепта могу, — продолжил Алеутон, поднимая взгляд на экзекутора. — Они пойдут?

Джаред Крузиус, как и большинство экзекуторов-фециалов, предпочёл пройти лишь неразличимую или спрятанную внутри аугметику. Он представлял из себя высокого и статного мужчину с благородными скулами и коротко стриженными серебристыми волосами. Ниспадающие складки простой чёрной мантии подчёркивали высокий рост. Это был посол, посредник, устроитель — и его внешний вид был тщательно проработан, дабы внушать доверие и комфорт той стороне в переговорах, что не относилась к Механикус. Большая часть переговорщиков легио во все года занималась связью с ведомствами Империума. Лишь форменная мантия и лёгкий голубовато-зелёный отсвет, который появлялся в глазах, когда на них под определённым углом падал свет, выдавали его принадлежность к Марсу.

А ещё Крузиус был мастером драматических пауз.

— Они пойдут, — кивнув, произнёс он.

Магосы, расположившиеся в креслах на мраморных кругах внизу, издали всеобщий свистящий выдох облегчения, даже не смотря на то, что большей части из них больше не требовалось дышать ради практической пользы. Раздался всплеск аплодисментов и несколько ликующих выкриков со стороны имперского контингента.

Крузиус поднял руку, элегантно обтянутую перчаткой.

— Прошу вас понять, — сказал он, когда аплодисменты стихли, — мой легио просит ото всех вас заявления о поддержке. Приходя к вам на помощь, мы нарушаем приказ, данный самим магистром войны, который предполагает, что Инвикта присоединится к нему на саббатском фронте через шестнадцать недель.

— Он будет расстроен, — произнёс магос по имени Иган. Крузиус знал их всех поимённо. Его адаптированные глаза видели то, что не могли видеть присутствующие имперцы: описывающий всё клубок ноосферы — зелёную ауру, которая переводила передачу данных в световые росчерки и прикрепляла поверх каждого присутствующего магоса спецификацию с именем, биографией, специализацией и жизненными показателями. Для Крузиуса, для всего персонала Механикус, собравшегося сегодня в огромном аудиториуме, воздух искрился колонками визуальной информации и синаптическим мерцанием обменов данными.