Тот самый одноклассник

Думаете, я провела в приятной истоме весь день? Если бы! В меня будто запихнули новые батарейки. Впервые за последние годы я увидела очертания будущего. Не то, чтобы раньше я болталась по жизни, как бесформенная амёба, но слишком много усилий тратила на то, чтобы доказать свою состоятельность, как художницы, незнакомым людям. Преподавателям, соученикам, критикам и судьям. Родители поддерживали меня, но они, как и я, ориентировались на внешний успех, а он, как известно, непостоянен и непредсказуем. Из тех, кто его добился, счастливыми выглядят далеко не все.

Всего несколькими фразами и парой поступков Алексей изменил меня, настроил, как сломанный компас, и заставил задуматься о том, чего хочу я. Мужчина, который не понимает моё творчество, без труда разгадал меня саму. И теперь знает меня лучше, чем кто бы то ни было. Понять бы этот парадокс, но времени нет. Куча уроков, а потом надо бежать в студию. Студию Ники Тумановой. В воплощение мечты, подаренное бывшим одноклассником, моим всего лишь любовником.

Обедала я наспех, перехватила пару бутербродов. Поймала себя на том, что заодно выбираю еду для Алексея. У него сегодня напряжённое расписание, вдруг не успеет поесть. Взяла куриный салат с мексиканским соусом, его любимым, и бутерброд. Купить бы суп, но негде разогреть. Об Алексее хочется заботиться, по-женски. А ещё хочется…

Нет, я должна держать себя в руках, мы просто любовники. Я слишком спешила с Данилой и не заметила, как потеряла себя. Я больше не допущу такой ошибки.

Разложив семейные фотографии Тани, Лизы и Вадима, я рассматривала наброски для семейной композиции, когда заглянул Алексей. Запыхавшийся, в спортивной форме, он остановился в дверях.

— У меня полчаса между занятиями, умираю от голода. Бегу за бутербродами, тебе взять?

Я покосилась на сумку. «Мы всего лишь любовники», — напомнила себе.

Но слова просились наружу, и я не сдержалась.

— Лёш, вот скажи мне, как можно так безответственно к себе относиться? Ты целый день в движении, а о еде не подумал, — проворчала тоном сварливой жены.

— Э? — оторопел он, не ожидав такой реакции, а я достала салат, бутерброды и бутылку воды. — Это чьё? — не понял Алексей, но, прочитав название салата, хмыкнул. — Спасибо, — сказал просто и сел рядом.

— Я хотела взять суп, но у вас здесь негде разогреть.

— Купим микроволновку. У нас была, но сломалась. — Глянув на меня, Алексей быстро перевёл тему, стараясь не заострять внимание на моём проявлении заботы. Полагаю, он пытался угадать, когда и как я взбрыкну в следующий раз, и старался не провоцировать. — Красивые наброски, мне нравятся, но Вадим ни за что не согласится на такой портрет. Он даже не фотографируется.

Алексей показал на самую трогательную из зарисовок: на ней Вадим улыбается, а Лиза спит на его обнажённом плече. Что-то мне подсказывает, что Таня придёт в восторг от этого рисунка.

— Почему? Ты же согласился позировать, когда я тебя попросила.

— У меня были на то причины… — не подумав, начал он, и тут же остановился.

— Интересно, какие? — не ухватиться за его слова было невозможно.

— Я хотел тебе помочь, — нашёлся он.

— А Вадим, значит, не захочет помочь Тане?

— Ему придётся смотреть на этот портрет каждый день.

— Что из этого? Это момент слабости очень сильного мужчины, любовь к ребёнку. Неужели это так стыдно?

Пару минут Алексей задумчиво жевал, потом спросил:

— Ты бы повесила мои портреты в студии?

— Почему «бы»? Я уже повесила целых двенадцать работ, а будет ещё больше.

— Угу, ты ещё обои сделай с моим изображением.

— Воистину гениальная идея.

Кончиком пальца я стёрла каплю соуса с его губы. Слизнула её и причмокнула, наслаждаясь вкусом. Его вкусом. Его запахом. Наклонилась ближе и слизнула остатки соуса языком.

— Извини, — тут же опомнилась. — Ешь нормально, не буду тебе мешать.

— Я наелся. — Алексей пристально смотрел на меня, убирая остатки еды.

— Тебе нужно спешить на занятия. Лёша, ты что делаешь? — Сильные руки скользили по моим коленям, поднимаясь на бёдра. — Мы в студии. Лёша!!!

— Я твой муз, мне положено, — невозмутимо пожав плечами, Алексей поднял меня на ноги и придвинул к стене. — Положи ладони на стену и расставь ноги.

— Я… я не… — Трезвое «я не могу» превратилось в «запри дверь».

Алексей прижался к моей спине и запустил руки под юбку.

— Оставайся лицом к стене, Ника. Когда ты на меня смотришь, я… Я не смогу остановиться… Я не смогу уйти, если ты повернёшься.

Лаская меня пальцами, он прикусил тонкую кожу над позвонками. Охнув, я присела, вбирая его глубже. Алексей сжимал мою грудь, целовал шею, водил губами по затылку. Я кончила, бурно, быстро, оседая в его руках.

Взяв меня на руки, Алексей сел и устроил меня на коленях.

— Как ты… давай я…

— Шшш, Ника. Я хотел к тебе прикоснуться, больше ничего не надо. Сейчас ещё минутку посидим, и пойду на занятия.

Я обернулась, обнимая его одной рукой. Достала только до середины спины, но прижала к себе изо всех сил. Прикосновения спиной мало. Оргазма мало, не в нём дело, а в близости, в нахождении рядом, в озадачивающем чувстве правильности происходящего.