Три верных лайки. Рассказы о собаках и русской природе

Первая же деревенская собака с раскрытой пастью бросилась к незнакомке, но при приближении остановилась как вкопанная, а вскоре затрусила прочь. Далее целая свора мелких шавок окружила лайку; не причинив ей вреда, разбежалась. Я уже бегу, хотя начинаю понимать, что волнения напрасны. Затем моя «фотомодель» (экстерьер у неё изумительный) подходит к овчарке, грызущей что-то прямо посреди деревни, и отбирает, как оказалось, баранью ногу. Огромный кобель попытался оскалиться, но как-то нерешительно, не делая попыток вернуть законно принадлежащую ему кость. Утолив голод, лайка спокойно вместе со мной вышла из этого, казалось бы, опасного для неё места.

По дороге к дому, делая анализ произошедшего, я понял, что она же кормящая мать, и запах молока, для всех собак без исключения, означает, что её обижать нельзя ни при каких обстоятельствах. Да, это воистину джентльменский инстинкт!

Рассказы о деревенских собаках

Собачий устав

Речь пойдёт не о цепных псах, униженных до крайности, а о собаках, имеющих возможность свободно бегать хотя бы около дома своих хозяев. Любая шавка, впрочем, как и самый никчёмный человек, старается понять смысл жизни, и если с собакой не охотятся, то главной её целью становиться охрана. Охранять можно дом, усадьбу, домашних животных, домочадцев и особенно того, кто кормит. Вместе с тем необходимо придерживаться деревенского собачьего устава, невыполнение которого грозит серьёзными неприятностями.

Самое заманчивое место в деревне это сельский магазин, но около его крыльца могут находиться только большие и сильные, да ещё особо приближённые к продавщицам (имеются в виду личные или провожающие на работу, с работы). Мелким и слабым собакам подходить к вкусно пахнущему строению опасно – можно получить трёпку.

Около своего палисадника каждая шавка хозяйка и имеет право облаять более сильного соплеменника или нежеланного прохожего. Сама же на чужой улице при малейшей опасности поджимает хвост, стараясь как можно быстрее ретироваться.

Голод ни тётка – и если хозяева тебя не кормят или таковых вообще нет, то начинается тяжёлая борьба за существование…

Дурная привычка

Низкорослый пёсик Дружок далеко от дома соседей, где обитал, не удалялся. Маленькому всегда тяжело, а среди собак – тем паче: каждый, с большим ростом, норовит тебя обидеть. Занимаясь перестройкой усадьбы, видел я его всего пару раз, но зато в процессе работы, услышал, среди прочих уличных звуков, немало интересного, даже загадочного.

Хозяйка и её дети ласкательно называли собаку Друня – первая, когда кормила, последние во время игр. Хозяин иногда так же кликал его, видимо, в хорошем расположении духа, почёсывал ему за ухом, отчего кобелёк удовлетворённо повизгивал. Но чаще слышался грозный окрик:

– Дружок ко мне!

После чего, не каждый раз, а, скорее всего, когда убежать было невозможно, – слышался удар и раздавался истошный визг наказанной собаки. Следовавшая не литературная брань, представления о проступке Дружка не давала.

Однажды, набирая воды из колодца соседей, я поинтересовался у хозяина – за что он наказывает собаку? Добродушный сосед, с нотками безысходности и, тем не менее, с удовольствием, рассказал историю, которая показалась мне неправдоподобной. С его слов, этот Друня, в отсутствии обитателей дома хватал зубами курицу за гребень и водил её, пока та не падала в обморок. Через некоторое время «глупая птица», причём одна и та же, приходила в себя, но несколько дней не неслась. Поначалу соседи не могли понять, почему эта курица не даёт яиц, но когда кто-то случайно увидел сцену «вождения за гребень», всё стало ясно. После каждого зафиксированного такого акта, хозяин бил собаку тем, что попадётся под руку, но через некоторое время всё повторялось.

Как-то раз я, завершив работу с крышей, наверное, впервые с начала строительства сидел на скамейке, любуясь результатом труда. Взрыв куриного кудахтанья у соседского палисадника заставил перевести взгляд, и я стал свидетелем собачьего преступления. Друня, сам немногим выше курицы, водил птицу, держа её зубами за гребень. При этом он заваливал голову набок, тряс ушами, и от удовольствия, как мне показалось, зажмуривал глаза. Глупая птица не сопротивлялась, не хлопала крыльями, а покорно двигалась кругами рядом со своим мучителем. Под конец, курица начала прихрамывать, готовая упасть, но неожиданно выскочивший хозяин прервал акт насилия, сломав о спину Дружка черенок граблей. Собачонка с воем кинулась по улице, но, увидев меня, забилась в траву под скамейку и затихла. Сосед, с руганью отремонтировав грабли, подошёл ко мне и с удовлетворением, но не от наказания, а от того что, я видел преступление и не доверять ему оснований нет, произнёс: