Удел упыря

В тот момент, когда Юсуп уже вырулил на главную улицу и всеми мыслями был за городскими воротами там, в лесу, в безопасности, он и увидел нелюдей.

С виду они, конечно, были точно такими же турками, как и он сам, но в их сущности сомневаться не приходилось. На поясах у них висели характерные мешочки из кожи, в которых хранились зажимы для носа. Руки – в черных перчатках, позволяющих спрятать длинные желтые и чуть гнутые когти. Вокруг нелюдей концентрировался поток непроницаемой энергии. И, наконец, самое главное: носки их сапог обрамляли тонкие красные линии – словно жилки крови Это был знак. Символ нелюдей, означающий их беспредельную власть в Назараде.

У Юсупа холодок пробежал по затылку, когда он увидел их, неторопливо прохаживающихся между торговыми рядами, молча выслушивающих жалобы торгашей, которым лишь бы кому пожаловаться, и, конечно, исподлобья высматривающих кого-то. Ясно, что у городских ворот они поджидали именно его.

Возможно, в тот момент Юсуп и допустил свою первую ошибку. Он не пошел к городским воротам, надеясь, что нелюди не обратят на него внимания в разношерстной толпе входящих и выходящих, а развернулся и торопливо двинулся в глубь города, лихорадочно соображая, где еще можно найти выход.

Столь странное поведение торговца как раз и привлекло нелюдей, и спустя всего пару секунд Юсуп почувствовал на своей спине тяжелый взгляд. Тот самый, который пробирался к самому мозгу, залезал в душу…

Напрягшись, Юсуп блокировал доступ к своему сознанию, тем самым давая понять нелюдям, кто он есть на самом деле.

Его спасли только быстрые ноги и хорошее знание города. Юсуп бежал, не останавливаясь и петляя, постоянно возвращаясь на старые места, пролезая в щели между заборами, таясь в кучах мусора и смешиваясь с толпой на базарах. Иногда ему казалось, что он оторвался от погони, но неизменно нелюди оказывались опять в его поле зрения, и приходилось бежать вновь, чертыхаясь, ругаясь и раздраженно плюясь.

В один из моментов, когда ему страшно захотелось остановиться и наконец принять бой, Юсуп вдруг увидел, что стоит около самого края городской стены, которая уходит в океан. Мигом созревший план показался ему привлекательным. Нужно было всего-то слезть на пару метров – так, чтобы темнота немного скрыла его от нелюдей, и, дождавшись, пока прекратятся его поиски, подняться вновь. А уже утром можно было бы подумать о том, как выбраться из проклятого Назарада.

Недолго думая, Юсуп перемахнул через щербатый карниз и стал осторожно спускаться.

Почти сразу он вспомнил, что турки никогда не умели толком строить стены. Камни из-под его ног неожиданно поехали, а следом поехал и он сам, сдирая рубашку и сбивая в кровь пальцы при попытке зацепиться хоть за что-нибудь.

Вот и повис.

Еще одна капля смолы отпечаталась на руке, вызвав целую бурю эмоций.

Висел он уже, наверное, целую вечность. А в голову по-прежнему не приходило ничего, кроме раздраженных мыслей о том, что он сделает со старым колдуном, когда вернется. Ведь Ильнур сознательно не дал Юсупу ничего из стандартных средств обороны против нелюдей. Сказал, что таскать с собой пучки сухого чеснока слишком приметно, а крестик на шее никак не шел к облику турка, в коего Юсуп был превращен. Так что оставалось Юсупу надеяться только на свое умение, да на удачу, которая никогда не покидала его. Обычно Юсуп представлял свою собственную удачу престарелой женщиной, задумчиво сидящей в кресле и размышляющей: что же еще с ним, с беднягой, сделать? Вывести ее из задумчивости не мог практически никто. Оставалась, правда, «удачливая» монетка, но она покоилась в глубине кармана юсуповских шаровар и дотянуться до нее не представлялось никакой возможности.

Кончики пальцев Юсупа задрожали, когда он понял, что иного выхода, кроме как прыгнуть в воду, не остается, и представил, что его может ожидать внизу. В лучшем случае – просто размажет волнами о камни, а в худшем… даже думать не хотелось. Хоть Юсуп никогда не отличался хорошим воображением, в его голове (помимо воли) вдруг четко нарисовались впечатляющие картинки его собственной медленной и мучительной смерти.

Вдоль стены начал тихо подвывать ветерок, еще больше нагнетая обстановку. Юсуп кое-как извернулся, выглянул из-под своей собственной подмышки и обнаружил, что на городской стене не так уж спокойно. Факелы колебались в такт ветру, кто-то ходил, доносились приглушенные голоса.

Нелюди? Вполне возможно. Юсуп никогда не отрицал того, что нелюди могут чуять конкретный человеческий запах, хотя Алаида и утверждала обратное. Но что она знает о нелюдях? Начиталась книжек и теперь строит из себя настоящую Охотницу, а на самом деле – так, ягненок. Юсуп на личном опыте убедился, что никаких внутренностей, схожих с человеческими, у нелюдей не имеется, в том числе и органов нюха. Но кто их, нелюдей, знает, чем они дышат? Ведь дышат же?!