Ухожу на задание…

Погода стояла жаркая. За день солнце накалило металл, в помещениях корабля было душно. Собрание комсомольской организации решили провести на ходовом мостике. Моряки расселись на раскладных стульях, на тумбе дальномера и просто на палубе.

Нужно было выбрать нового комсорга.

— Какие будут предложения? — спросил председатель. Кто-то назвал мою фамилию. Я пытался возразить:

— На корабле есть комсомольцы постарше, поопытней.

— Опыт — дело наживное, — сказал корабельный фельдшер лейтенант Зизенков. — Если будут трудности,

поможем, поправим.

Мне, разумеется, было приятно доверие товарищей. Но я понимал я другое: теперь надо особенно исправно нести службу. Это во-первых. А во-вторых, предстояла работа, которую я почти не знал. Раньше мне приходилось только выполнять отдельные поручения, а теперь требовалось самому распределять такие поручения, проявлять инициативу, проводить в жизнь наказы и пожелании комсомольцев. Пожеланий было много, но все они, в общем, сводились к одному: больше живого конкретного дела. Комсорг, которого я сменил, хорошо вел отчетность. Бумаги у него оказалась в идеальном порядке. И, как часто бывает в таких случаях, они заслонили от него людей. За это ему и дали по шапке.

Дня через три я собрал активистов нашей организации, стали обдумывать план работы на ближайший месяц. Общее собрание — это ясно. Культпоход в кино — тоже обычное мероприятие. Над нами тяготела сила инерции. Мы делали то, что и все. Но хотелось придумать нечто свое, новое. Долго ломали мы головы, пока кто-то предложил:

— Давайте устроим спортивное соревнование. Бег, прыжки…

— А где? Когда? — возразили ему. — У стенки почты не стоим, на корабле не разбежишься. Сплошные препятствия…

— Вот и давайте с препятствиями, да не только по палубе, но и по помещениям…

Идея обрастала новыми предложениями. Мы решили, что это будет не просто состязание в быстроте и ловкости, а своего рода проверка, как знают комсомольцы устройство нашего корабля. Договорились, что старт будет на корме. Надо спуститься в машинное отделение через один люк, вылезти через другой, побывать в котельном отделении, обогнуть торпедный аппарат, подняться на полубак, с полубака — на мостик и еще выше — до марса фок-мачты. Оттуда спуститься по вантам и вернуться на корму.

Для начала мы попробовали сами пробежать по предложенному маршруту и убедились, что без тренировки это непросто. В машинном отделении, лавируя между механизмами, насажали себе синяков. До марсовой площадки поднимались с трудом. Один из нас не решился спуститься по вантам.

Теперь надо было получить разрешение командования, Замполиту наша инициатива понравилась. Поддержал ее и командир корабля, посоветовал привлечь не только комсомольцев и молодежь, а вообще всех желающих.

Так и сделали. Объявили о предстоящих состязаниях, объяснили условия, маршрут. Почти все матросы и старшины принялись готовиться к бегу с препятствиями. Особенно загорелись старослужащие, знатоки корабля. Очень уж им хотелось утереть нос молодежи. Впрочем, они и сделали это, захватив призовые места. Но суть не в местах: польза-то была общая.

Для меня это состязание имело особое значение. Я впер вые почувствовал уверенность в том, что могу справиться с обязанностями комсомольского организатора.

Очень вежливый лейтенант

В воскресенье провели культпоход в краеведческий музей. Он близко от причалов, на улице Первого мая, как раз против парка флотского Дома культуры. Много интересного узнали мы в музее о природе, о богатстве и истории Приморского края. Особенно привлекла мое внимание большая фотография, на которой были изображены корабли интервентов в бухте Золотой Рог. Среди них, как гласила подпись японский броненосный крейсер «Ниссин». Из книг я знал, что в Цусимском сражении этот корабль особенно сильно пострадал от русской артиллерии. Почти сто убитых и раненных было на крейсере. А потом его, значит, подремонтировали, вернули в строй. Вот он где оказался!

Долго разглядывал я старый снимок и думал о том, как странно у меня получилось. Жил в далеком сухопутном городке мальчишка, мечтавший о море. Делал из бумаги корабли, наши и японские, разыгрывал на полу огромные сражения. События 1904–1905 годов казалась почти сказочными. И вот подросший мальчишка во Владивостоке, где похоронены герои «Варяга», где живы еще многие участники русско-японской войны, революции, борьбы с интервентами на Дальнем Востоке. И уж, конечно, никак не мог я предположить, что события, начавшиеся на борту японского крейсера в ту пору, когда меня и на свете-то не было, в какой-то степени коснутся многих моих товарищей, жестоким огнем опалят нашу жизнь. Не все моя друзья вернутся после этих событий на родной берег. Но я вернулся и долгом своим считаю рассказать о виденном и пережитом.