Урфин Джюс и его деревянные солдаты

– Простая вещь, – насмешливо ответила ворона. – По приказу нового правителя все изумруды с башен и стен будут сняты и поступят в личную казну Урфина Джюса. Наш Изумрудный город перестает быть изумрудным. Вот что там делается!

– Проклятие! – воскликнул Железный Дровосек. – Хотел бы я оказаться лицом к лицу с этим Урфином Джюсом и его деревяшками и чтобы в моей руке был мой топор! Уж я бы позабыл для такого случая, что у меня мягкое сердце.

– Для этого надо действовать, а не сидеть со связанными руками! – ехидно сказала ворона.

– Я пробовал развязать Дровосеку руки, да у меня не хватило силы, – смущенно признался Страшила.

– Эх, ты! Смотри, вот как надо!

Кагги-Карр заработала своим крепким клювом и через несколько минут веревки свалились с Дровосека.

– Как хорошо! – Дровосек с наслаждением потянулся. – Я был все равно как заржавленный… Теперь спустимся вниз? Я уверен, что смогу взломать дверь.

– Бесполезно, – сказала ворона. – Там стоят на карауле деревянные солдаты с дубинками. Надо придумать что-то другое.

– Насчет выдумок – это дело Страшилы! – молвил Железный Дровосек.

– Ага, я тебе всегда говорил, что мозги лучше сердца! – воскликнул польщенный Страшила.

– Но и сердце – тоже стоящая вещь, – возразил Дровосек. – Без сердца я был бы никуда не годным человеком и не смог бы любить свою невесту, оставленную в Голубой стране.

– А мозги… – снова начал Страшила.

– Мозги, сердце, сердце, мозги! – сердито оборвала их ворона. – Только одно это от вас и слышишь! Тут не спорить надо а действовать!

Кагги-Карр была несколько ворчливая птица, но превосходный товарищ. Чувствуя ее правоту, друзья не обиделись и Страшила начал думать.

Думал он долго, часа три. Иголки и булавки от напряжения далеко высунулись из его головы и Дровосек с тревогой думал, что, быть может, это вредно его другу.

– Нашел! – крикнул наконец Страшила и хлопнул себя по лбу с такой силой, что в ладонь вонзилось с десяток иголок и булавок.

Ворона, тем временем сладко дремавшая, проснулась и сказала:

– Говори!

– Надо послать письмо в Канзас, к Элли. Она очень сообразительная девочка, обязательно, что-нибудь придумает!

– Хорошая мысль, – насмешливо протянула Кагги-Карр. – Интересно только, кто понесет письмо?

– Кто? Да ты, конечно! – ответил Страшила.

– Я? – изумилась Кагги-Карр. – Мне лететь через горы и пустыню в незнакомую страну, где птицы лишены дара речи? Хорошая выдумка!

– Если ты не согласна, – сказал Страшила. – Мы не будем настаивать. Мы пошлем в Канзас другую ворону, помоложе тебя!

Кагги-Карр возмутилась.

– Другую? Помоложе?! Если мне исполнилось всего сто два года, вы уже готовы назвать меня старухой? Так знайте, что у нас, ворон, такой возраст считается совсем юным. И что сделает другая ворона? Во-первых, она заблудится и не доберется до Канзаса. Во-вторых, она не найдет в Канзасе Элли, потому что не видела ее. В-третьих… словом, письмо понесу я.

Железный Дровосек сказал:

– Для письма нужен мягкий, но прочный древесный лист, который можно будет обвязать вокруг твоей ноги. И, кроме того, потребуется иголка.

– Иголку я могу выдернуть из своей головы, – сказал Страшила. – У меня их там достаточно.

Ворона улетела и вскоре вернулась с большим, гладким листом. Страшила протянул лист и иголку Железному Дровосеку:

– Пиши!

Тот изумился:

– Но я думал, что писать будешь ты. Ведь ты же придумал отправить письмо!

– Когда я придумывал это, я рассчитывал на тебя. Сам-то я еще не научился писать.

– И я не удосужился за государственными делами, – признался Дровосек. – Как же теперь быть?

– Мы не напишем письмо, а нарисуем! – догадался Страшила.

– Я не понимаю, как это можно нарисовать письмо, – сказал Железный Дровосек.

– Нужно нарисовать тебя и меня за решеткой. Элли умная девочка, она сразу поймет, что мы в беде и просим помощи.

– Правильно, – обрадовался Дровосек. – Рисуй!

Но у Страшилы ничего не вышло. Игла выскальзывала из его мягких пальцев и он не смог провести даже самой простой черты. За дело взялся Железный Дровосек. Он сам не ожидал, что у него получится так хорошо: видно, он имел прирожденный талант к рисованию.

Страшила выдернул из полы своего кафтана длинную нитку, лист обмотали вокруг ноги Кагги-Карр, крепко привязали, ворона попрощалась с друзьями, проскользнула сквозь прутья решетки, взмахнула крыльями и скоро исчезла в голубой дали.

НОВЫЙ ПРАВИТЕЛЬ ИЗУМРУДНОЙ СТРАНЫ

Овладев Изумрудным городом, Урфин Джюс долго думал над тем как ему именоваться и в конце концов остановился на титуле, который выглядел так: Урфин Первый, могущественный король Изумрудного города и сопредельных стран, владыка, сапоги которого попирают Вселенную.

Первыми услышали новый титул Топотун и Гуамоко. Добродушный медведь громко восхищался звонкими словами королевского именования, но филин загадочно прищурил желтые глаза и коротко сказал:

– Сначала пусть этот титул научатся произносить все ваши придворные.