В этой книге полно пауков. Серьезно, чувак, не трогай ее

Я сказал «поползли слухи», так как моментально появились люди в костюмах, сверкавшие ну очень официально выглядевшими удостоверениями, и забрали тела. А на следующий день газета написала, что хирург и медсестры погибли от взрыва кислородного баллона.

Но мы-то с Джоном знаем правду. Да, знаем, потому что были там. Как обычно. Сюда даже туристы приезжают, потому что слышали, будто в нашем городе «появляются призраки». Чушь собачья. Слово «призраки» здесь не подходит. «Зараженный город» – так будет лучше. И мы с Джоном превратили всю эту хрень в хобби, примерно так же, как особенно симпатичный зек превращает в хобби «не дать себя изнасиловать». Боже, какая ужасная аналогия! Прошу прощения. Это просто инстинкт самосохранения. Мы не выбирали, но у нас есть таланты, мы как новенький в камере, со стройной фигурой, отсутствием волос на теле, он еще сзади очень похож на женщину и с невероятно реалистичными татуировками сисек на спине. И вроде бы у него нет желания трогать людей за член, но все время как-то так получается, хоть он и бешено отбивается. Боже, я все еще треплюсь об этом? (Джон, пожалуйста, сотри этот абзац, прежде чем его увидит издатель).

В любом случае именно поэтому Джон заглянул внутрь грузовика и взял контейнер, хотя мы оба знали, что его содержимое может быть бесполезным, ядовитым или радиоактивным, а то и во всех трех ипостасях сразу. Потом мы действительно его открыли и узнали, что внутри, так как они ненадежно защитили эту штуку. Но пусть та история немного подождет. О, и если ты думаешь, будто грузовик по чистой случайности навернулся именно тогда и в том месте, где мы с Джоном счастливо ссали в честь его дня рождения, то не волнуйся. Все не так. Со временем поймешь. Или не поймешь.

А пока давай перемотаем вперед, на 3 ноября, когда…

Книга первая

48 часов до Эпидемии

– Я не псих, – с бешенством заявил я назначенному мне судом врачу.

Он, похоже, устал от нашего разговора. Вот почему я и вел себя как псих, хотел произвести на него впечатление. А может, он выбрал такую тактику. «Не сказать ли ему, – подумал я, – что я единственный на Земле, кто может видеть весь его скелет?»

Или что-нибудь еще, в таком же духе. Но тут врач, чье имя я уже забыл, спросил:

– Значит, вы считаете, что должны убедить меня в том, что не сошли с ума?

– Ну… вы же знаете, я сюда не стремился.

– То есть вы не считаете, что нуждаетесь в лечении.

– Я понимаю, почему судья так решил. Все лучше, чем за решеткой.

Он кивнул. Я решил, что это намек: надо говорить дальше. Черт побери, похоже, психиатрия – очень легкое дело.

– Пару месяцев назад, по пьяни, я выстрелил из арбалета в разносчика пиццы, – сказал я.

Молчание. Врач не ответил. Ему пошел шестой десяток, но выглядел он так, будто мог уделать меня в баскетбол, хотя я вдвое моложе. Его седые волосы были подстрижены как у Джорджа Клуни в 90-е. Такой вот тип парня, жизнь которого идет именно так, как он и ожидал. Держу пари, он никогда не стрелял в разносчиков пиццы из арбалета.

– Ну хорошо, – сказал я, – я не был пьян. Так, бутылка пива. Но мне показалось, что парень угрожает мне и моей подружке, Эми. Чистое недоразумение.

– А он сказал, что вы назвали его монстром.

– Было темно.

– Соседи слышали, как вы орали на него, я цитирую полицейский отчет: «Возвращайся в ад, ты, дьявольская тварь, и скажи Корроку, что у меня еще много стрел для таких, как ты».

– Ну… эта фраза вырвана из контекста.

– Значит, вы верите в монстров.

– Нет. Конечно, нет. Это… это была метафора или что-то еще в таком роде.

На столе красовалась табличка: доктор Боб Теннет. А рядом кукла – фигурка игрока бейсбольной команды «Сент-Луис Кардиналс». Я оглядел кабинет врача и заметил, что на окне все еще оставалась гирлянда с последнего Хэллоуина, на которой висел картонный фонарь из тыквы с мультяшным пауком, вылезающим из ее рта. На полке за его спиной стояло всего пять книг, и я еще подумал: «Вот смехота. У меня и то больше, а я не доктор». Только потом я сообразил, что все они им же и написаны. У книг были длинные названия вроде «Беснующиеся толпы: расшифровка динамики групповой паранойи» и «Человек умен, народ глуп: анализ массовой истерии и группового мышления». Похоже, врач – специалист мирового уровня, занимающийся вопросом, почему люди верят во всякие глупости. И должен ли я быть польщен или оскорблен тем, что меня направили к нему?

– Вы же понимаете, – сказал врач, – что суд направил вас ко мне не потому, что вы верите в монстров.

– Да, они хотят быть уверены, что я не буду стрелять из арбалета по всем подряд.

Он засмеялся, и меня это удивило. Никогда не думал, что этим ребятам разрешено смеяться.

– Они хотят быть уверены, что вы не опасны ни для себя самого, ни для окружающих. И хотя я знаю, что это нелогично, но процесс пойдет намного легче, если вы не будете смотреть на него как на тест, который должны пройти.

– Но если бы я подстрелил кого-нибудь из-за девушки или украденного ящика пива, меня бы здесь не было. Я здесь только из-за монстров. Из-за того, кем являюсь.