В городе Ю (Рассказы и повести)

Но нездешний ветер унес меня...

... Больница для героев-подводников на Обводном переполнена была героев у нас всегда навалом, поэтому "рожали" все вместе - так даже веселей.

Однажды как раз во время этой процедуры увидел через окно: вышагивают через двор лысый и седой - Алехин и Грунин!

Сердце заколотилось радостно. И тут в покое не оставят!

Главврач в палату ворвался:

- Заканчиваем, заканчиваем! Важные посетители! Всех, кроме меня, выкатили в коридор. Коньяк... конфеты. Ого!

- Ты тут не расклеивайся, - Грунин хрипит. - А потом, если захочешь, к нам приезжай! Как это - если захочешь?!

- Работу тебе найдем!

Как это - найдем работу? А что же я - ее потерял?

А я - то приготовился сопротивляться коварным их планам!

Так что ж они?.. Неужто просто по-человечески зашли?

- Ну... если что... - Грунин поднялся.

Недолго побыли! Алехин вообще ни звука не проронил! Ушли. А я остался, как девушка, которая к долгому сопротивлению приготовилась, а никто, оказывается, и не домогался ее!

Наутро Геныч с Ромкой пришли.

- Твоя глупость просто изумительна! - Ромка говорит. - Неужели ты этому поверил? - На Геныча кивает. - Разведка... разрядка... Тьфу! Да просто для рекламы водки использовали тебя! Душа твоя, жаждущая водки, влетела в некроантенну, что в торговом центре установлена была, завибрировала она на водочной частоте, и резко усилился спрос на водку на какое-то время. Решили они такое попробовать. Но, насколько я знаю, теперь отказались.

- И... что?

- Ну как - что? - Геныч усмехнулся. - Алехин твой виллу купил на Кипре. У этого попроще вилла... Ромка обиженно отвернулся.

- Да и этот твой, Маркони американский, тоже поднялся, я думаю! Геныч закончил. Да, мистер Карпентер!.. А еще ВАСП!

- В общем... - Ромка меня добил: - Если вычесть их затраты на твое содержание и покупку, доход у них от всей этой операции - три процента!

- Три процента всего? - Я был убит. - За... три процента?

- У них на этот счет строго! - Ромка пояснил: - Доход выше пяти процентов вообще запрещен!

Ромка явно маялся, уйти рвался. Что-то ему здесь не нравилось... "Рожание слонов"?

- А ты что же?! - Я к Генычу обернулся.

- Я выполнял свой долг! - мертвенно Геныч произнес.

- ... Карточный! - Ромка усмехнулся. - В общем, выкинь всю эту дурь из головы - разведка, разрядка... чушь! Куда подаваться-то думаешь?

Я промолчал. Хотел только спросить у них: как там Нелли? Но у кого спрашивать?!

Выписался. По городу бродил. Увидел свое отражение в телефонной будке - в ужасе закричал. Потом все же взял себя в руки, сообразил: это не отражение вовсе - стекла нету; в будке... другой человек!

Да-а... Думал - хотя бы на войну работаю, а оказалось - на водку! А ты бы лучше хотел за коммунистические (капиталистические) идеалы геройски погибать? "В жизни всегда есть место ангелам"?

Приучили к этому наркотику! Время отвыкать.

Конечно, Грунин мог бы сказать: "У нас зато были идеалы!" Да. Но какие?!

Постепенно успокаивался.

И три процента - чем плохо? Тоже деньги, хоть и не мои.

В Сонькину Губу на поезде добирался. Сначала все заводил себя, что должен мстить, но постепенно разомлел, пригрелся... Кому мстить-то? Друзьям?

Рядом со мной пышная, теплая женщина сидела, постепенно расстегивая вязаные кофты, одну за другой, все время что-то уютно говорила.

- Вы вообще слышите меня?

- Извините, задумался в тепле. Так что?

- Так я и говорю вам: чистый кавалер. На станции каждый раз встречает меня! Расписание знает!

- Кто, простите?

- Да Дюша мой!

- Какой, простите, Дюша?

- Ну, Дюша!.. Индюк!

А-а-а. Поглядел на нее.

Да она и человеку может понравиться!

- А где выходишь-то?

Оказалось - далеко. Закемарил от тряски. Резко просыпаюсь - трогает за плечо.

Сошли с ней на станции. Действительно! Стоит это тропическое чудо: индюк!

Увидел меня, кровавую кишку надул под подбородком, зашипел. А на кишке еще кисточка трясется... Янычар!

Остановился. Она кокетливо ко мне обернулась.

- Ну, ты идешь - нет? Рюкзак тогда мой надень!

И как всегда - обмишулился! В рюкзаке этом оказалась вся причина! Хоть индюк ее и кавалер, а рюкзаков не носит!

Игриво болтала со мной, пока шли, я распалялся, как индюк, и как всегда - промахнулся! Думал, это она меня разжигает, а она - индюка!

Маркела на них нету!

Зашли в избу, сели на скамейку. Скинул рюкзак. Двигаюсь отодвигается!

- Так ты чего?

- А ты чего?

- Так ведь приглашала!

- И шо?

- Ну как "шо"?

- Да шобы я такому костлявому!

- Да где же я костлявый? Шелковистый, как таракан!

Тут стекла в окне вдребезги, этот бешеный индюк в горницу влетел, выгнал меня на улицу, мчался сзади, взлетал-клевал. В глухую чащу меня загнал. По урочищам, по болотам шастал я - еле к Сонькиной Губе выбрался, мокрый, грязный, ровно лешак какой!

Передо мной спуск. Долина в тумане - и избушка моя! И от нее на все пространство стук разносится!

Кто бы это там хозяйничал?

Побежал!

Врываюсь в избу... никого!

Запахи какие-то знакомые, а никого нет.

А стук идет!

Вбегаю во двор!.. В дальнем, скатывающемся вниз углу, где роятся комары... Новая уборная! Желтая, как свечка! Сияет!

Раньше в крапиву приходилось бегать...

И стоят друзья: Геныч, Маркел, Коля-Толя!