В Луганске-Ворошиловграде

Ночная перекличка поездов

И мыслей, от бессонницы суровых,

Как путешественник и командор Седов…

Но в мыслях, что суровы только внешне,

Вопросов вязь, надежды и мечты.

И речь друзей, и лица их, конечно,

И много ещё разного. И ты.

* * *

Среди мыслей о насущном хлебе,

О делах, долгах, вчерашнем дне,

Боже мой, журавликами в небе –

Мысли о тебе и обо мне.

И восходит, кажется, сиянье,

За собою в вышину маня,

Как награда – общее дыханье

Каждого мгновения и дня.

Каждого мгновенья, что сгорает

В пляшущем, не гаснущем огне…

И мерцает, с вечностью играя,

Память о тебе и обо мне.

* * *

От жизни-лайт до жизни-форте –

Всего лишь миг, а, может, год.

Ответ – в пространстве и в аорте,

Где слов никто не разберёт.

Ответ – и в будущем, и в прошлом, –

Живым и тем, кого уж нет,

Кто тоже думал: «Всё возможно»,

Любовью поглощая свет.

* * *

Сирень, как лучший семафор,

Сигналит: лето близко.

Печалям всем наперекор,

Минуя зону риска,

В которой мысли обо всём,

Что гаснет без возврата, –

Плывёт, как праздник, окоём.

А в нём – сирень и мы вдвоём.

И что для счастья надо?..

* * *

За спиной – не крылья, а судьба,

Всё, что удалось – не удалось,

Где мольбой сменяется борьба,

И добром никак не станет злость.

За спиной – надежды и долги,

Тени бесконечной красоты,

Эхо слов «Спаси и помоги…»

И любовь, конечно же. И ты.

* * *

Безмятежность праздничного дня,

В коей отдых представляется работой,

Как среда или четверг – субботой,

Растворяется в душе, маня

Полудетским таинством любви,

Ожиданием не чуда, так свободы.

Сквозь мгновенья, будто бы сквозь годы,

Слышу голос счастья: «Позови…»

* * *

В тишине отчётливее звуки

Одиночества, чьи струны хороши

Для печали, то есть, для разлуки,

Что порой полезно для души.

В тишине не только сладко спится,

Струны памяти тревожат сны.

И проходят вереницей лица

Кажущимся эхом тишины.

Оглушают тишину осколки

Музыки, разбитой, как сердца.

И сквозь них, сквозь толки, кривотолки,

Как пройти, не потеряв лица?

* * *

Обвинения рождают виноватых,

Виноватые рождают недовольных,

Недовольным хочется расплаты.

Брата на брата… Эхо шепчет: «Больно».

Только шёпот никому не слышен –

Недовольство шумно и жестоко…

Кровь рождается, как сок из вишен,

Как вражда из мутного потока.

* * *

Природа танца – в танцах от природы.

Под ветром ива – будто балерина.

И человек под ветром несвободы

Податлив, как танцующая глина.

Но танец, растворимый, словно кофе,

У глины проявляет твердь гранита,

Когда любовь тождественна Голгофе,

И память пляской ветра не сокрыта.

* * *

Сквозь шум прибоя слышится:

«Лета бо не стоят, и вся в небытие отходят,

глубинами забвенья помрачась…»

Шумит прибой и пенится, как сотни лет назад,

Приходит кто-то и уходит,

Сдавая и захватывая власть.

Но солнце так же безмятежно светит, как тогда,

И корабли, меняя очертанья,

Всё плывут сквозь бездну лет.

И нет ответов на вопросы вечные: «Зачем? Куда?»

И время, что струится мимо сквозь любовь и нелюбовь,

Таит ответ…

* * *

Сквозняк вопросов, вакуум ответов…

«Зачем?», «Откуда?», «Почему?»

Как паутина, бабье лето

Летит, и холодно ему.

В особенности вечерами,

В особенности в звездопад.

Вопросы вечные: «Что с нами?»

Ответы – только наугад.

* * *

Не изабелла, не мускат,

Чья гроздь – селекции отрада.

А просто – дикий виноград,

Изгой ухоженного сада.

Растёт, не ведая стыда,

И наливаясь терпким соком,

Ветвями тянется туда,

Где небо чисто и высоко.

* * *

Всегдашний страх – а вдруг разлюбит?

И сердце бьётся невпопад.

И взгляд, как полицейский Дубельт,

Решает: «Прав иль виноват».

Такая вот в душе морока,

Такой предательский испуг,

Где «страшно» – значит «одиноко»,

Где «счастье» – это ты, мой друг.

* * *

Сквозь краткость мига или взгляда,

Сквозь тень и свет, сквозь взмах крыла

Судьба, как будто автострада,

По бездорожью пролегла.

Теряя гордые повадки,

Стараюсь не терять лица.

Ты рядом – значит всё в порядке

От пункта «А» и до конца.

Не по Гринвичу отсчитываем час

* * *

Не по Гринвичу отсчитываем час.

Время истекает, иссекая

Плоти ограниченный запас,

И стучат часы в последний раз

Для кого-то… Память, угасая,

Видит то, что Богом ей дано.

Не по Гринвичу, Москве или Полтаве.

А живым – отнюдь не всё равно,

Как вращается веретено

Времени – налево иль направо.

* * *

Где-то память рождает день,

Тень от солнца пронзает свет.

И шагает священник Мень,

И конца расстоянию нет.

Забывая о том, что мгла

Вслед за днём по пятам идёт,

Даль, как песня в душе, светла

А душа и сквозь плач – поёт.

* * *

Ничего не известно заранее.

Всё – по плану, и, всё-таки, вдруг.

Каждый день, назначая свидание,

Приглашает в разомкнутый круг.

Загадать, отгадать – нет возможности.

В круге том – всё случается вмиг.

Лишь надежда назло осторожности

Делит замкнутый мир на двоих.

* * *

Загадка выбора,

реальность отраженья

В твоих глазах,

сомненьях и решеньях,

Пророчество и мистика

огня,

Сжигающего память

и меня

Под гул ещё не близких

Колоколен.

И выбор мой, по-прежнему,

неволен…

Но в поисках магических

вершин,

Теряя спутников,

я, всё же, не один.

* * *

На границе поступка и чувства –