В подручных у киллера

Как? Там старуха ненормальная, его теща… У нее крыша совсем съехала, она ничего не знает. Какая-то Лялечка к нему поехала. Жена, наверное…

Давай попробуем ему на работу позвонить… Может, там скажут…

Однако на работе у Китаева уже никто не отвечал.

А ведь это я виноват, — понуро проговорил Гошка.

Ты? Почему?

Потому что не надо было ничего говорить…

Прекрати, Гошка! — прикрикнул на него Никита. — Если все время молчать, то…

Молчание — золото!

По-твоему, мы и теперь должны молчать? Пускай все всех убивают к чертям собачьим, да?

Нет, я только соображаю, как найти Китаева.

Если его сбила машина, то… Вполне могли отвезти в «Склиф»! Сейчас мы туда позвоним!

А скажут?

Почем я знаю? Попробуем!

А телефон?

В этот момент кто-то позвонил в дверь. Мальчики испуганно переглянулись. Звонок повторился.

— Кто там? — крикнул Гошка.

Это я, Маня!

Гошка открыл.

Привет!

Привет! Гошка, куда ты запропастился? Войти-то можно?

Входи. Вот, познакомься, это Никита, двоюродный брат.

А я Маня. Что у вас лица какие-то… странные? Что-то стряслось, да?

Ага, один наш знакомый под машину попал, — сказал Никита.

Ой! Насмерть?

Не знаем еще. Хотим вот в «Склиф» позвонить…

Он в «Склифе»?

Точно не знаем, просто подумали…

Хотите, я позвоню? Девочке скорее скажут…

Давай, только надо еще телефон узнать…

— Это несложно, сейчас в справочную позвоню.

Она в мгновение ока узнала нужные телефоны и принялась дозваниваться в Институт скорой помощи имени Склифосовского, который все москвичи называют просто «Склиф». Наконец ей удалось дозвониться. И, о чудо, оказалось, что Китаева действительно доставили в «Склиф».

— А вы не скажете, в какой он палате, я его племянница…

И это ей тоже сообщили.

У него состояние средней тяжести. Так мне сказали. Это значит, он не умирающий! — доложила Маня.

Надо срочно пойти к нему! — воскликнул Никита.

Нет, нельзя, — покачал головой Гошка. — Нельзя сегодня. Там его жена. Не надо жене ничего…

Что? Что такое? — навострила ушки Маня. Мальчики растерянно переглянулись. Тайна непереносимой тяжестью давила на них. Желание хоть с кем-то поделиться было столь велико, что не хватало сил противиться ему, и они, перебивая друг друга, все выложили Мане.

Только, чур, никому больше ни звука, — предостерег ее Гошка.

Сама понимаю, — досадливо поморщилась Маня. — Ну и ну, влипли вы… Но с этим надо что— то делать. Вы понимаете, что, если этого дядьку сшибли, следующие на очереди — вы! Наверняка вас с ним засекли в парке, когда «Скорая» приехала… Вполне могли видеть, как он дал вам визитку. Поэтому вам ни в коем случае нельзя даже близко подходить к «Склифу»! А вдруг его там постараются добить… Кошмар! И эту Римму, кстати, тоже!

Но что мы можем… — растерянно проговорил Гошка.

Только одно!

Что?

Надо связаться с мужем Риммы и все-все ему рассказать. Кто бы он ни был, он будет вам благодарен.

Но как с ним связаться? Как? — закричал Никита.

Вы его сегодня утром видели?

Видели! Ну и что? Сегодня он ехал на работу. А если его жена в больнице, то с утра он поедет…

Какая разница, куда он поедет, главное, его увидеть…

Он завтра может быть с охраной…

И что? Испугались, да?

Погоди, Мань, ты не понимаешь…

Я все прекрасно понимаю! И я сама поеду туда утром! Я уж сумею к нему подобраться!

А как ты его узнаешь?

Вы поедете со мной, покажете его мне, а я…

Не много ли ты на себя берешь, подруга? — хмыкнул Никита. «До чего же самонадеянная девчонка», — подумал он. — Ты, между прочим, напрасно считаешь, что все так легко и просто…

А что особенного? Я просто подойду к этому дядьке и скажу: «Извините, пожалуйста, у меня к вам разговор жизненной важности!» Думаешь, он пошлет меня куда подальше?

Именно! — засмеялся Никита.

Ничего подобного!

А спорим?

Спорим! — приняла вызов Маня.

На что спорим?

На кафе-мороженое!

Годится!

Готовь побольше бабок, я обожаю мороженое в кафе и с водичкой.

Договорились. Я, между прочим, тоже могу много мороженого слопать, — предостерег ее Никита.

Не мылься, мороженое лопать буду я. А ты — платить! — засмеялась Маня.

Значит, завтра с утра тебе придется очень рано выйти из дому, а что ты скажешь сестре? — поинтересовался Гошка.

Придумаю что-нибудь! Большое дело!

Может, стоит ей все рассказать, а то чем больше врешь… — тяжело вздохнул Никита.

Нет, нельзя! Она за меня испугается, тогда даже маме в состоянии наябедничать.

— Она на ябеду не похожа, — вступился за Сашу Гошка.

Его тон Мане не понравился. Она взглянула на Гошку с подозрением. Неужели он втюрился в Сашку?

А почем ты знаешь, как выглядят ябеды? У них что, на лбу метка есть?

Метки нет, просто я всегда чувствую, способен человек на подлость или не способен. Вот и все. Твоя сестра, по-моему, не способна. — Он произнес это нарочито бесстрастным голосом, уж больно ему не хотелось, чтобы хоть одна живая душа догадалась о его чувствах.

Ну, раз ты так считаешь, я ей все расскажу, но предупреждаю — она может мне помешать, и тогда все сорвется.

Подожди! — остановил ее Никита. — Пока никому ничего не говори! Если сумеешь завтра вырваться из дома, ничего никому не рассказывая, отлично!

— Сумею, без вопросов! Во сколько надо выйти?

В семь!

Значит, выйду в семь!