В подручных у киллера

Да ладно, просто мы с мамой вместе давно на рынок ходим, поневоле научишься всему, если не дурак или не витаешь в облаках, а я и дураком себя не считаю, и в облаках тоже витать не особенно привык. Так что пора отправляться.

По дороге — а они решили пройтись пешком — им встретилась Роза Тягомотина.

Привет, Гуляев!

Привет, Роза. Как дела?

Нормально.

Далеко собралась?

На рынок. А вы тоже, я вижу?

Да, — вздохнул Гошка, понимая, что остаток пути придется идти вместе с Тягомотиной.

У вас какие-то новости есть? — без обиняков спросила Роза. — Думаешь, я не понимаю, что вы этим делом и дальше занимаетесь?

Да как тебе сказать… — неопределенно мямлил Гошка.

Можешь ничего не говорить. И так все видно по вашим рожам. Особых успехов нет! А где Филимонова?

На даче!

Понятненько. Без нее у вас дела не идут, да?

При чем тут Ксюха? Просто все застопорилось.

Гошка уже начал тихо звереть. Он плохо переносил Тягомотину. Но тут Никита решил вмешаться в разговор.

А тебе чего на рынке надо? — спросил он у Розы.

Цветы и фрукты.

На день рождения, что ли?

Почему на день рождения? — удивилась Роза. — В больницу.

А кто у тебя в больнице?

Дядя. Мамин брат, его машина сшибла, в «Склифе» лежит.

Что? — навострил уши Гошка. — В «Склифе»? Машина сшибла? А его фамилия, случайно, не Китаев? — спросил он, абсолютно не веря в удачу.

А ты откуда знаешь? — поразилась Тягомотина.

Леонид Леонидович Китаев — твой дядя?

А что тут такого? Ну, дядя, а дальше что?

Розочка, миленькая, ты даже не представляешь, как это здорово!

Что здорово? Что дядю машина сшибла?

За кого ты меня принимаешь? — оскорбился Гошка. — Конечно, нет, я хотел сказать, здорово, что Леонид Леонидович — твой дядя!

Почему? — не поняла Роза. — И вообще, откуда ты его знаешь?

Гошка умолк. Как объяснить все это Розе? Но ничего, видно, не попишешь, придется рассказать, хотя, если представить, сколько она будет задавать всяких занудных вопросов…

Почему ты молчишь? Я же спросила: откуда ты знаешь дядю Леню?

Случайно познакомились, — пришел на выручку двоюродному брату Никита.

А почему здорово, что он мой дядя?

Потому что нам просто необходимо с ним поговорить. Ты не знаешь, к нему всех пускают? И вообще, в каком он состоянии?

Состояние средней тяжести.

Это мы и сами знаем! — ляпнул Никита.

Знаете? Откуда?

Звонили в «Склиф», справлялись, — ответил Гошка.

А откуда вы знаете, что он в больницу попал? — допытывалась Роза.

От его тещи! — с торжеством ответил Гошка.

А тещу откуда знаете?

Мы ее не знаем! Мы позвонили ему домой, а она сказала…

А телефон откуда знаете?

От верблюда! — не выдержал Гошка.

Леонид Леонидович дал нам свою визитку, — поспешил ответить Никита.

Роза уже открыла рот, чтобы задать новый вопрос, но Гошка ее опередил:

Роза, мы тебе все расскажем! Мы влипли в такую историю…

Гуляев, ты не врешь?

Нет, Роза, я бы такое сам не удумал… Это настоящий детектив! И помочь нам можешь только ты!

И не подумаю! — со злорадством ответила Роза.

Почему? — опешил Гошка.

По кочану! Очень нужно! Как какие-нибудь сложности, так «Розочка, помоги!», а как что-то интересное, Розочки как не бывало, одна Тягомотина остается, да? Так вот — фиг вам! И не желаю я ваших историй слушать, и к дяде Лене не поведу! У меня тоже гордость есть! Нашли себе дурочку с переулочка!

Роза, ты не права! — закричал Никита.

Права, очень даже права! Не желаю с вами дело иметь, дураки куцехвостые! — И она, возмущенно пыхтя, быстро пошла вперед.

Как она нас назвала? — растерянно спросил Гошка.

Дураками куцехвостыми.

Это обидно, как ты считаешь?

— Ничего, пережить можно.

И они расхохотались.

Вообще-то она права, — заметил немного погодя Никита. — Мы с нею и вправду по-хамски обошлись. Вот только выносить ее трудно. Зануда та еще.

Надо как-то ее умаслить, иначе нам с Китаевым не связаться. Такой шанс упустили!

Нет, Гошка, она, по-моему, всерьез обиделась.

И что же нам теперь делать?

Пошли, догоним ее и попросим прощения! Вдруг сжалится?

Попросить прощения несложно, но я не могу поручиться, что в следующий раз не поступлю с ней так же. Я, Никита, ее вообще с трудом перевариваю, — тяжело вздохнув, признался Гошка.

Но ведь Китаев…

А что мы будем делать с Китаевым, если мы уже с Ростиславом связались? Нет, Никита, наверное, нам пока лучше тихо сидеть. И никуда не соваться.

Значит, мы струсили?

Ничего мы не струсили, просто нам это не по зубам.

А киллерок?

Что киллерок?

Может, за ним понаблюдаем?

За ним наверняка уже наблюдают.

Выходит, мы…

Слушай, Никита, нам что, больше всех надо? Мы ведь жили себе нормальной жизнью, никого не выслеживали, ни за кем не гонялись. Что было в наших силах, сделали, кого могли, предупредили, совесть наша чиста…

А старушка?

Но мы же ее не знаем! А если киллерка схватят…

Это мы уже проходили.

На рынок они явились в довольно подавленном настроении. Однако все, что было велено, купили, и еще Гошка купил маме букетик ее любимых ноготков, взамен тех, что она отдала ему для Саши. С Розой они, как ни странно, не встретились, видимо, она быстренько все купила и смылась. Домой они тоже вернулись невеселые. Часов в шесть за Никитой заехал отец и увез его домой. Гошка совсем затосковал.