В ту же реку

— Не! Фигня это! На заставе с вышки увидели, как Свисток автоматы в клуб принёс, вот и взяли их сразу. Там знаешь какая оптика стоит!

— Ну что ты треплешься? Какая оптика! Что у нас в посёлке с вышки смотреть? Девок раздетых? Так это летом.

— Сын у меня после танцев свою Ленку уговорить не мог, как дело было, вместе с ней лично видел. Не наши погранцы были и не районные. Вертаком горлохватов пригнали. Теракт готовили на 9 мая.

— Эти да, могли! Свисток не знаю, а Зуда мог. Он по жизни злой, как черт.

4.05.72

По классу гуляла сплетня. Кимба не пришла в школу и ложится в районную больницу на сохранение, срок месяцев семь-восемь. Кто папа никто не знает, а сама она ничего не рассказывает. Про арест двух парней говорили мало. Знать их многие знали, в посёлке из неизвестных только проезжие, но жалеть не жалели. Погранцов у нас в посёлке ценят. Даже коли кого они накрывали за браконьерством, те не обижались — такая у ребят служба. Убийство погранца, дело запредельно поганое, даже если по пьяни. С учётом того, что в погранвойска уходило чуть не четверть призывников из посёлка, убийцам ребята не сочувствовали.

С Иркой похоже отношения закончились, толком не начавшись. Она заявила, что гулять со мной не будет, но очень меня уважает. Честное слово, в пятнадцать лет именно уважения девочки парню не хватает! Кстати, "уважали" меня теперь и ребята из старших классов. Типа, я круто выступил на танцах с двумя флаконами в карманах пиджака. Да не бормоты, а настоящего коньяку! Однако тишком предупредили: "Наш Сашка хочет тебе морду набить", и обещали помочь, если что. На большой перемене Ириска демонстративно прошествовала мимо моего стула и села с Комарихой. Та бросила строгий взгляд в мою сторону и о чём-то спросила. Донеслось "он, что…", в ответ Ирка покачала головой и зашептала. Лёлька опять посмотрела на меня, но уже с сочувствием.

На Литературе нужно было прочитать стихотворение на тему о войне. Когда Маша Юн с выражением прочитала Тёркина "смерть есть смерть, её прихода все мы ждём по старине", учительница спросила:

— Кто ещё знает стихи о смерти на войне?

Поднял руку и был вызван. Говорю же, я начитан и учителя меня любят. Выдохнул и начал:

— Великий китайский поэт Ли Бо, жил в первом веке нашей эры, — из политических соображений добавил, — в годы культурной революции его книги пылали в кострах хунвейбинов. — И выдал с выражением…

Я говорил, что у меня слуха нет? Зато стихи читаю хорошо. В 1973 году прошлой жизни, получил 1-ое место на областном конкурсе.

Над полем боя солнца диск взошёл,
Опять на смертный бой идут солдаты.
Здесь воздух неподвижен и тяжёл,
И травы здесь от крови лиловаты.
И птицы человечину клюют,
Так обжираются — взлететь не в силах.
Те, кто вчера с врагами бился тут,
Сегодня под стеной лежат в могилах.

Народ выпал в осадок. В принципе, на строке "И птицы человечину клюют", я и сам понял, что надо было выбрать что-то менее э… изысканное. Однако взгляд Лилии Николаевны затуманился, и она попросила:

— Ещё что-нибудь расскажи.

Хм… Хотя она Ким, но вроде не китаянка… Или… Не знаю… Да и как отказать такой симпатичной женщине?

— Ду Фу. Надпись на Великой Китайской Стене.

Пошли герои снежною зимою,
На подвиг, оказавшийся напрасным.
И стала кровь их в озере водою,
И озеро Чэньтао стало красным.
В далёком небе дымка голубая,
Уже давно утихло поле боя,
Но сорок тысяч воинов Китая,
Погибли здесь, пожертвовав собою.

Грустно улыбнувшись, учительница обратилась к классу:

— Вы не представляете, как это красиво звучит в оригинале.

Ребята не представляли. Я решил "однова живём!" и повторил последний стих на китайском. Добил всех. Оно мне было надо? У меня и так твёрдая пятёрка по литературе. После урока учительница оставила меня в классе и сказала:

— Алёша, у тебя очень плохое произношение. Понять можно, но тебе надо ещё очень много работать над собой.

Я пожал плечами:

— Даже путь в тысячу ли, начинается с первого шага.

— Почему ты раньше не говорил, что учишь китайский?

— Кто знает — не говорит. Кто говорит — не знает.

— Да ты у нас мало того, что философ, так ещё Лао Цзы цитируешь свободно. Со следующего учебного года давай попробуем организовать кружок китайского языка.

Оказалась, что наша учительница закончила в Ленинграде Институт Народов Севера, вернулась домой учительницей, но китайский язык её любовь и институтская специализация.

Ещё меня поймал Геннадий Афанасьевич, наш военрук и физкультурник:

— Ты в субботу на соревнования по стрельбе едешь?

— Да, я записан.