В заколдованном Тринидаде

– Что Миша все спит?

– Устает очень, пашет в трех местах: до обеда – на стройке, после обеда до восьми вечера моет посуду на набережной в ресторане, а ночью занимает пост директора туалетов на самой крутой дискотеке. Там звезды пляшут и танцуют голяком на столах.

– Да ну, звезды голяком!

– А как же! Так они от жиру бесятся. И знаешь, там какие голливудские красотки, бывает, оголяются! Не просто красотки, а миллионерши! Тетки, брат, пальчики оближешь! А Миша там смотрит за санитарным состоянием кабинок и выдает гигиеническую бумагу.

– А что делать, – заговорил вдруг Миша, не поворачиваясь к нам, – семью кормить надо, я ведь вызвал на остров жену с пятилетним сыном. В Украине жить стало совсем невозможно.

Работа

Мои деньги закончились, а на двоих Андрюхиного заработка явно не хватало – житуха на острове обходилась дорого. Я решил, не откладывая, выходить на работу. Андрей быстро договорился насчет меня с хозяином строительной фирмы, в которой работали поляки и Прапорщик. Андрея на острове многие знали.

– Я, может, и сам с тобой немного поработаю строителем. Знаешь, это неплохая зарядка для организма, – сказал художник.

Каждое утро в восемь часов строители-нелегалы собирались на маленькой площади в центральной части Капри. Главный распорядитель, он же прораб Никколо, обычно, как большинство итальянцев, задерживался, но если опаздывал рабочий, он с ним легко и навсегда расставался.

В то утро я, Андрей и Прапорщик получили разнарядку на реконструкцию виллы образца семнадцатого века, ее купила за три миллиона долларов какая-то англичанка. До виллы было идти километра полтора пешком, и все вверх, почти на тот утес, на котором располагалась резиденция Тиберия. По ходу я разглядывал окрестности: всюду на горе ютились богатые виллы, и дорога вилась то меж домов, то меж заборов, ограждавших обширные площади.

На строительной площадке нас уже поджидало несколько человек – два местных старика-строителя, Янош и Арек. Трехэтажная, без особых изысков, больше похожая на обычный особняк, вилла была окружена древним хвойно-лиственным лесом. Она стояла на площадке, вырубленной в крутом склоне горы, слева от которой за краем скалы виднелись отдаленные каскады террас с заброшенным виноградником, а справа находился отвесный головокружительный обрыв. Где-то посредине обрыва внизу выступал серпантин дороги, и несколько выцветших черепичных крыш выглядывало из-за скалы. И уже совсем далеко внизу переливалось в солнечных лучах море, по которому вдоль острова взад и вперед сновали маленькие, средние и очень огромные яхты, отсюда казавшиеся не крупнее тех обструганных щепочек, которые запускают дети в ручейках.

– Вон тот берег, – Андрей указал рукой, – это Сорренто. А вон видишь, правее остров туманится – это остров Нуриева, который лет пять назад выкупил Стинг. Ниже, там за серпантином, заброшенная вилла Крупа. На ней висит маленькая табличка: «Я построил эту виллу, чтобы созерцать восходы и закаты».

– Красиво сказано!

– Я там жил целый месяц. Мебели там, конечно, никакой, устроил себе логово из подручных материалов.

– И что так запросто можно там жить?

– Ну как сказать, вилла огорожена, приходилось перелезать через забор ночью. На воротах написано, что вилла охраняется государством как памятник. Но я жил. Правда, потом по соседству поселилась команда наркоманов. Пришлось съехать. Стремно стало. Шприцы кругом, да и неприятно созерцать восходы и закаты в такой компании. Тогда я наткнулся на грот возле яхт-клуба, ну да я тебе про эту тему рассказывал.

– Покажешь как-нибудь этот грот?

– Покажу.

Пока мы любовались окружающими красотами, пришел хозяин, дававший ранее разнарядку. Он долго беседовал со стариками-строителями, водя пальцем по чертежам. К этому времени на погрузчике подвезли мешки с цементом, песком и известью. Старики дали знать мне и Прапорщику, что мы будем работать с ними, на пальцах показали, сколько и каких мешков нужно спустить вниз, сами же налегке очень уверенно отправились по вырубленным в скале ступенькам к нижней терраске, из которой планировалось сделать смотровую площадку. Андрей с поляком остались возле виллы дожидаться архитектора – как позже оказалось, они начали рыть котлован под запланированный бассейн.

Наш с Прапорщиком рабочий день проходил так. Один стоял возле бетономешалки, забрасывая в нее составляющие для раствора, а потом этот раствор в ведрах подавал старичкам, делающим по периметру площадки каменное ограждение. Другой носил сверху от виллы глыбы сланца для кладки и двадцатипятикилограммовые мешки. На некоторых ступеньках приходилось балансировать над пропастью. Работали с Александром попеременно, но не покладая рук. Время работы – с девяти до четырнадцати часов, и всего один пятнадцатиминутный перерыв, во время которого старички вытаскивали свои туески с бутербродами и обедали.