Варяги и Русь

Далее у Шлецера «отъ сихъ (в сторону?) сидятъ кривичи на Двине» и пр. У Нестора сказано «отъ нихъ же кривичи иже седять». По какому праву выпускает Шлецер слово иже? Между тем, все значение Несторовой мысли заключается в этом слове. От словен же, говорит он, имели свое княжение и остальные кривичи, те, что сидят наверх Волги и пр., т. е. кривичи смоленские. Кривичи у Нестора делятся на полоцких («а первии насельници въ Новъгороде словене, Полотьски кривичи» и пр.) и смоленских. Кривичи полоцкие — те же словене как по происхождению, так по языку и по имени; они стоят в летописи под именем полочан в числе племен, говорящих особым словенским наречием; смоленские, вероятно, смешанные с литвой или ляшскими племенами, не упоминаются в исчислении шести словенских племен; новое доказательство в пользу вышеприведенного мнения Касторского, что имя кривичей не этнографическое, а служило отличием тех племен на Руси, которые в религиозном отношении признавали власть ромовского жреца Криве-Кривейто. Полоцкие кривичи (вернее, полочане) единоплеменники словен новгородцев, участвуют в призвании варяжских князей; Трувор садится в их старшем городе Изборске «а то ныне пригородокъ псковский, а тогда былъ въ кривичехъ больший городъ». Мы не имеем ни малейшего повода принимать ни старейшинство Полоцка перед Изборском, ни завоевания Синеусом мери и муромы; Трувором Полоцка. Это мнение основано единственно на опущении в летописи мери и муромы в числе призывавших племен; Полоцка в числе городов Рюрика, Синеуса и Трувора в первую минуту призвания. Но если придерживаться буквально слов летописца в тех местах, где он ясно выражается в общем смысле, каким образом объяснить его молчание об Изборске в числе городов, перешедших к Рюрику после Трувора? Все эти города, иные как чисто словенские, таковы Изборск, Псков, Полоцк; другие как словенские поселения в финских землях: Белоозеро, Ростов, Муром, входят в состав северных волостей и по смерти двух братьев поступают в единую власть старшего, Рюрика. «По дву же лету Сунеусъ умре, и брать его Труворъ, и прия власть Рюрикъ; и раздая мужемъ своимъ грады, овому Полотескъ; овому Ростовъ, другому Белоозеро». О смоленских кривичах мы знаем наверное, что они не участвовали в призвании, и Рюрик не сажает у них своих мужей; что, между тем, их земля была действительно уделом новгородского княжения, видно не только из слов летописи «отъ нихъ же кривичи, иже седять наверхъ Волги» и пр., но также из действий Олега и предания Несторова: «Поиде Олегъ… и приде къ Смоленьску съ кривичи (разумеется полоцкими) и прия градъ, и посади мужь свой». Выражение прия не допускает мысли о завоевании; так выше «и прия власть Рюрикъ». Замечание летописца «и приде къ Смоленьску съ кривичи» указывает на добровольную сдачу; вероятно, смоленские кривичи состояли к полоцким в отношениях младшего племени к старшему. Олег принял Смоленск от имени и по праву новгородского (в теснейшем смысле полоцкого) княжича Игоря. Наконец, у Шлецера: «На северъ отъ нихъ у Белаозера сидитъ весь» и пр. Здесь, посредством произвольной пунктуации, Шлецер соединяет не менее произвольно два совершенно отдельных предложения, а под словом «северъ» разумеет ошибочно «на северъ». Я замечаю: 1) Нестор всегда упоминает о северянах в исчислении словенских племен; опущение их в этом месте было бы непонятно; 2) «таже северъ отъ нихъ» по-русски не значит «на Северъ»; 3) как в этом, так и в следующем за ним тотчас месте северяне означены под собирательной формой «северъ»: «Се бо токмо словенескъ языкъ въ Руси: поляне… северъ» и пр. Из Несторовых слов должно заключить, что в прежние времена северяне принадлежали к новгородскому княжеству, т. е. что их область была волостью княжеского рода, имевшего свой стол в Новгороде. Имя северян указывает на северную колонию; Новгород Северский так назван в память о Великом Новгороде. При повествовании о расселении племен северяне также приводятся в связь с новгородцами; Нестор как бы указывает на них, в смысле словенской (новгородской) колонии: «Словени же седоша около езеря Илмеря, прозвашася своимъ имянемъ, и сделаша градъ, и нарекоша и Новъгородъ, а друзии седоша по Десне, и по Семи, по Суле, и нарекошася северъ». В обоих местах упоминается о северянах не по географическому их положению, после полян и древлян, но по родственному, после новгородцев-словен. Не случайным образом соединяет летописец северян и в религиозном отношении с ляшскими племенами, радимичами и вятичами. «И радимичи, и вятичи, и северъ одинъ обычай имяху», а о сожжении мертвых «еже творятъ вятичи и ныне». Северяне были от новгородцев; а Новгород, как увидим, состоял уже задолго до Рюрика в особых отношениях к вендскому западу. И впоследствии вятичи принадлежали к Черниговскому (Северскому) княжеству. По всему видно, что Нестору были хорошо известны отношения княжений и племен на доваряжской Руси. Вполне верно замечает по этому предмету г. Срезневский: «На правах древних княжеских родов основано первое деление Руси на волости; в роде Рюрика оно только повторилось, уже утвержденное древним обычаем».