Василиск

 Ящер был загнан в угол между высоки­ми отвесными стенами. Хорошо было видно, как он пытался взобраться по глад­ким плитам, но каждый раз срывался на черную булыжную мостовую. А люди, целое море людей, осторожно и неотвратимо на­двигались на него. Передние были вооруже­ны длинными копьями. Неожиданно в глу­бине толпы произошло какое-то движение, послышались крики и громкий вой. Люди расступились. Из прохода вырвались страшные животные, похожие на огромных пят­нистых гепардов. Жутко завывая, они бро­сились на ящера. Схватка длилась секун­ды. Но вот чешуйчатое тело опять прыгает на камни стены, а шесть «гепардов» лежат на мостовой в луже черной крови. Увидев исход этой молниеносной схватки, толпа дрогнула. Еще секунда — и она. гонимая страхом, лавиной покатится по площади на­зад, разобьется о дома и — речками, ручей­ками исчезнет в улицах и переулках.

— Стойте! — голос человека в черном плаще остановил людей. — Стойте! Нечи­стая сила сильна до крестного знамения! Несите сюда кресты! Кресты!

Теперь впереди идут крестоносцы. Человек в черном ведет их. Голубой, наверное, ме­таллический крест на белой цепи блестит у него на груди.

— Вот дьявол! — Женя даже поморщил­ся. — Что же нам теперь? Придется под­твердить силу крестного знамения? А, Юрий Сергеевич? А может, «Черного»...

— Женя! Как вам не стыдно! Вы же че­ловек.

— Я ведь... пошутил... я...

— Недостойные шутки. Следите за рас­стоянием.

За спиной Баранова, часто дыша ему в затылок, стояла Ирина.

— Не волнуйся, — сказал Баранов. — Сейчас сработает первый закон, и он затих­нет.

Когда расстояние между толпой и яще­ром уменьшилось до десяти метров, живот­ное рванулось вверх в последней отчаянной попытке. Оно едва не достигло края стены. Подняв крест над головой, «Черный» что-то закричал. Ящер свалился на мостовую и затих. Люди кололи его копьями, били ду­бинками, рубили мечами. Когда толпа схлы­нула, дав дорогу человеку в черном, Бара­нов и Ирина увидели, что ящер лежит со­вершенно невредимый и по прежнему не двигается.

Баранов чуть заметно улыбнулся:

— Ну, ну, что же дальше?

Люди стояли, выпучив глаза. «Черный» был тоже удивлен. Он, видимо, искал объя­снения непонятному, и его изощренный в обманах ум нашел его.

— Крест лишил дьявола силы. Огонь от­нимет у него тело! Василиска надо сжечь!

Крепкие веревки опутали неподвижного ящера. Потом его взгромоздили на грубую телегу, и пара рогатых животных повлекла ее по узким улицам.

...На площади готовили костер: бревна и солома, облитые смолой, были свалены у толстого кола, вбитого в грунт. К нему на цепях и подвесили яшера. «Черный» с крес­том на груди махнул рукой. Один из копь­еносцев бросил факел в солому. Огненные языки рванулись вверх. Маленьким солнцем вспыхну­ла золотая корона. Костср разгорался. Когда дым относи­ло ветром, была видна притихшая тысячеглазая тол­па.

— Настоящая инквизиция, — шеп­тала Ирина сры­вающимся голо­сом.—И мы когда- то были такими...

— Пройдет вре­мя, и они станут такими, как мы сейчас, — сказал Баранов. — И тог­да мы вернемся. А пока быть их гос­тями... Сама ви­дишь, не получается.

Он повернулся в кресле.

— Женя, пошлите сигнал уничтожения, когда люди будут на безопасном расстоя­нии. Пусть он навсегда останется для них только «василиском», а то еще по нашей вине возникнут новые боги и новые дьяво­лы.

Огонь костра пылал так жарко, что заста­вил всех любопытных отойти подальше. В центре круга тридцатиметрового диаметра бушевало пламя. Вдруг оно сделалось ос­лепительно ярким, послышался звук глу­хого взрыва, и экран погас.

180 самовосстанавливающихся роботов-ннформаторов были заброшены в самые различные места. Днем и ночью они передавали данные о планете. Исследования подходили к концу. На маленьких кристал­ликах, хранящихся в каюте Баранова, была записана огромная видовая и звуковая информация. «Циолковский» собирался по­кинуть стационарную орбиту. Баранов по­звал к себе в каюту кибернетика.

— Садись, Женя. Сколько «зародышей» осталось на борту?

— Сорок, Юрий Сергеевич.

— Вот что. На обратный путь нам долж­но хватить? Да? Есть у меня мысль... Да­вай-ка одного оставим им на память до луч­ших времен. Поселим его, ну, скажем, вот здесь.

Баранов показал рукой на желтое пятно у экватора.

— А зачем?

— Видишь ли, Женя, наш полет сюда, к объекту 154-Е29, как называют астрономы эту планету, готовили люди трех поколе­ний. Да, да, начиная с радиолокационной разведки и кончая пластиковым полом этой каюты. Кроме ближней перспективы в чи­сто рабочем плане: дать людям сейчас, се­годня, завтра — давать всю свою жизнь все, что можешь, — надо сделать еще все и для того, чтобы давать им тогда, когда тебя уже не будет. Это дальняя перспектива.

Я сказал «оставим им на память»... Дело гораздо серьезнее. В будущем — это кон­такт с новой цивилизацией, это еще одна семья нашего Великого Братства. Их потом­ки должны знать о нашем визите, Женя. Запрограммируй работу десятичасовой пе­редачи картин земной жизни со звуком...

— Но ведь он все время будет транслиро­вать. У нас нет «зародышей» замедленного действия.