Вечная жизнь Смерти

– Я ничего не утверждаю. – Ифань словно очнулся от сна. – Мы только видим кое-какие намеки, все прочее – догадки. Считай это предположениями, мрачной сказкой, которую мы придумали.

Но Чэн Синь продолжала размышлять.

– Значит, войны в эпоху сада Эдема привели к коллапсу одного измерения за другим из макроскопического мира в микроскопический, а скорость света раз за разом понижали…

– Как я только что сказал, я ничего не утверждаю, просто строю догадки. – Ифань заговорил тише. – Кто знает, может быть, правда еще мрачнее, чем наши домыслы… Несомненно лишь одно: Вселенная умирает.

Корабль прекратил разгон, и в кабине возникла невесомость. В глазах Чэн Синь звезды и пространство представали все более и более призрачными, более и более пугающими. Только тройная перегрузка придавала им какую-то устойчивость. Девушка радовалась крепким объятиям тяжести – в них она находила защиту от ужасов и могильного холода темных мифов Вселенной. Но теперь перегрузка исчезла, остался только кошмар. Млечный Путь представился ей полоской льда, в которую вморожены кровавые останки, а близлежащая DX3906 казалась печью крематория, полыхающей над пропастью.

– Ты не мог бы выключить внешний обзор? – попросила Чэн Синь.

Ифань нажал кнопку, и Чэн Синь вернулась из бесконечности космоса в тесную скорлупку-кабину. Здесь она отчасти вновь обрела ощущение такой желанной сейчас безопасности.

– Мне не следовало рассказывать все это, – сказал Ифань. В его словах звучало неподдельное сожаление.

– Рано или поздно я бы все равно узнала, – ответила Чэн Синь.

– Повторяю, это лишь наши домыслы. Научных подтверждений нет. Не задумывайся об этом. Смотри на то, что перед тобой, и просто живи. – Ифань накрыл ее руку своей. – Даже если то, что я рассказал, правда, эти события измеряются сотнями миллионов лет. Летим со мной на мою планету – теперь она и твоя тоже. Хватит скользить по времени. Если будешь жить в пределах сотни тысяч временны́х лет и тысячи световых лет, ничто из этого тебя не коснется. А такого срока хватит кому угодно.

– Да, этого, конечно, хватит. – Чэн Синь стиснула руку Ифаня. – Спасибо!

* * *

Чэн Синь и Гуань Ифань провели остаток полета во сне, наведенном сонными обручами. Путешествие заняло четыре дня. Когда они очнулись в разгар перегрузок торможения, Серая планета занимала бо́льшую часть поля зрения.

Серая планета была маленькой. Она напоминала Луну – такой же безжизненный каменный шар, только вместо кратеров почти вся поверхность – голая равнина. «Охотник» лег на орбиту вокруг планеты. Атмосфера отсутствовала, поэтому орбиту выбрали как можно ниже. Корабль приблизился к координатам, которые передал спутник, – к месту, где приземлились и взлетели пять неизвестных аппаратов. Ифань собирался сесть невдалеке и изучить их следы; но вот чего они с Чэн Синь не предвидели: загадочные гости оставили за собой настолько явные свидетельства своего присутствия, что их можно было разглядеть из космоса!

– Это еще что такое?! – воскликнула Чэн Синь.

– Линии смерти. – Ифань сразу же их узнал. – Не подходи близко, – приказал он искусственному интеллекту.

Начинаясь от поверхности и уходя в космос, из Серой планеты вырастали пять черных линий, словно пять черных волосков. Каждая обрывалась высоко за орбитой «Охотника».

– Что это за линии?

– Следы светового двигателя. Возникают при максимальном искривлении пространства. Внутри них скорость света равна нулю.

На следующем витке Гуань Ифань и Чэн Синь перешли в челнок и отправились на поверхность. Благодаря низкой орбите и отсутствию атмосферы спуск прошел быстро и гладко; челнок приземлился в трех километрах от линий смерти.

Исследователи передвигались длинными плавными прыжками – притяжение составляло всего 0,2 от земного. Поверхность Серой планеты покрывал тонкий слой пыли вперемешку с камешками разной величины. Солнечный свет не рассеивается в безвоздушном пространстве, поэтому границы света и тени прорисовывались четко. Когда до линий смерти осталось около сотни метров, Гуань Ифань подал Чэн Синь знак остановиться. Каждая линия была от двадцати до тридцати метров в диаметре и походила на колонну.

– Наверное, это самые черные объекты во Вселенной, – сказала Чэн Синь. В линиях смерти не было видно никаких деталей, кроме невероятной черноты, выявляющей границы области с нулевой скоростью света. Осязаемой поверхности там тоже не было. Девушка посмотрела вверх: колонны выделялись даже на темном фоне космоса.

– И самые смертоносные, – подтвердил Гуань Ифань. – Нулевая скорость света означает гарантированную, стопроцентную смерть. Внутри них умирает любая элементарная частица, любой кварк. Там нет колебаний. Даже без внутреннего источника гравитации линия смерти является черной дырой. Черной дырой с нулевой гравитацией. Что бы в нее ни попало, никогда уже не вернется.

Ифань подобрал камешек и швырнул в одну из линий смерти. Камень растворился в абсолютной черноте.

– А ваши пространственные корабли могут создавать такие линии смерти? – спросила Чэн Синь.

– Даже близко не способны.

– Значит, тебе эти линии встречались раньше?