Великий Линкольн. «Вылечить раны нации»

Национальный съезд партии республиканцев в Чикаго собрал не шесть сотен, а десять тысяч человек – все отели города были забиты до отказа. Делегации отдельных штатов были тем многочисленнее, чем больше людей они представляли, – в этом смысле съезд республиканцев имитировал конгресс. Газета «Чикаго Пресс энд Трибьюн» в редакционной статье призывала делегатов отдать свои голоса Аврааму Линкольну, ибо « у него имеются наибольшие шансы на то, чтобы побить другого выдающегося гражданина штата Иллинойс…».

Имя этого гражданина не называлось, но в виду имелся Стивен Дуглас. Его кандидатуру выдвигали на пост президента демократы[1]. Но, конечно, было вовсе не очевидно, что старым соперникам, Дугласу и Линкольну, придется скрестить оружие еще раз. Если Стивен Дуглас уже почти обеспечил себе номинацию от своей партии, то Линкольну только предстояло это сделать, и его шансы оценивались не слишком высоко. На съезде республиканцев победителю следовало набрать не менее 233 голосов, и ни единым голосом меньше. Только это заветное число гарантировало большинство, а в первом туре голосования Линкольн получил всего 102.

Наибольшее число голосов делегатов, целых 173, получил Сьюард, сенатор от штата Нью-Йорк. Дальше, однако, у него начались проблемы. Кандидат на пост губернатора Индианы, Генри Лэйн, говорил всем и каждому, что если Сьюaрд получит номинацию республиканцев на пост президента, то он, Генри Лэйн, может уже наперед махнуть рукой на победу в Индиане. Там считают, что сенатор Сьюард – аболиционист, разве что ненамного лучше Джона Брауна.

Похожие вещи говорили и делегаты из штатов Пенсильвания и Нью-Джерси. Штат Огайо в принципе стоял за собственного кандидата, Сэлмонa Чейзa, но был готов выразить поддержку « кому-нибудь из западных штатов Союза…». Что на практике означало Линкольна, ибо делегаты Иллинойса ни за кого другого не проголосовали бы.

Kандидаты, получившие наименьшее число голосов, не отсеивались, но их шансы теперь реалистически взвешивались по результатам первого тура – и гoлосование начиналось сначала. Второй тур дал такие результаты: 184 голоса за Сьюарда и 181 голос – за Линкольна. За него высказались чуть ли не все делегаты от старых штатов северо-востока, от Вермонта и до Коннектикута. Много помогла поддержка многочисленной делегации штата Массачусетс.

Третий тур голосования принес Линкольну 231 голос – ему не хватало еще двух.

И тут встал депутат от Огайо по имени Дэвид Картер и сделал заявление, что он и еще три республиканца от его штата готовы проголосовать за Линкольна. По правилам сьезда, делегаты отдельных штатов не были обязаны голосовать единым блоком, и они этим правом широко пользовались. Из 43 представителей Огайо 29 уже проголосовали за Линкольна, но еще 14 продолжали поддерживать своего кандидата. Теперь у него оставалось не 14 голосов, а всего 10, но это уже не имело никакого значения. Авраам Линкольн теперь имел на два голоса больше, чем ему минимально требовалось, и с 235 голосами он получал большинство. Республиканская партия сделала свой выбор.

На президентских выборах 1860 года ее кандидатом будет Авраам Линкольн.

III

Республиканцы западных штатов, вроде Индианы, прямо-таки ликовали. Их газеты превозносили Линкольна, простого человека с западной границы, который « родился в бедности, но упорным трудом поднялся к вершинам…» и стал теперь столпом, на котором и строится общество. В «Дэвенпорт Газетт», издававшейся в Айове, говорилось, что все люди западной части страны будут голосовать за Линкольна, « человека, который является одним из них и полностью их понимает…». В Индианаполисе огромная толпа собралась послушать местных ораторов, которые и уверили ее, что вот уж теперь « принцип свободного труда на свободной земле…» непременно восторжествует.

В восточных штатах ликование было, прямо скажем, поменьше. Но некое понимание, что кандидатура сенатора Сьюарда была бы неприемлемой для штатов вроде Огайо или Пенсильвании, все-таки имелось. К тому же на пост вице-президента был номинирован бывший губернатор Мэна, Ганнибал Хэмлин. Он был убежденным противником рабовладения, можно сказать – аболиционистом, что одобрялось на северо-востоке США. Но, с другой стороны, он занимал вторую, а не первую строчку в списке номинированных – и это пришлось по душе всему консервативному крылу республиканской партии.

Линкольн, собственно, и был номинирован как фигура, приемлемая для всех – и для либералов, и для консерваторов, и для аболиционистов, которые терпеть не могли «ничегонезнаек», и для «ничегонезнаек», которые терпеть не могли аболиционистов. Это было необыкновенно важно.