Все на мою голову. Умереть и не встать

Чьи-то сильные руки схватили меня и швырнули вперед. Я почувствовала, что сейчас попаду прямо под колесо, но многолетние тренировки помогли среагировать моментально: упав на асфальт рядом с троллейбусом, я быстро откатилась в сторону, вскочила на ноги и отпрыгнула на тротуар.

Обернувшись, увидела высокую фигуру в каком-то длинном балахоне и шляпе. Фигура увидела, что я жива и здорова, и метнулась за ларек.

Я за ней.

Из ларька выскочила продавщица, видевшая всю картину.

— Девушка! — кинулась она ко мне. — Вам помочь?

— Не надо! — Я ломанулась за человеком, который скрылся за ларьком.

За ларьком тянулся длинный ряд девятиэтажек с различными арками, образующими целые лабиринты. Я попетляла по ним, пытаясь догнать нападавшего, но так никого и не обнаружила.

Переведя дух, я повернулась и побрела обратно на остановку. А что мне еще оставалось делать?

Продавщица так и стояла возле ларька. Она все никак не могла прийти в себя.

— Девушка, с вами все в порядке? — подлетела она ко мне.

Тут только я смогла себя осмотреть. Болела коленка и локоть был рассечен — им я и ударилась при падении об асфальт. Слава богу, что падать меня научили на тренировках, и я отделалась малой кровью.

— Все в порядке, — успокоила я продавщицу. — Спасибо вам!

— Но ведь так нельзя! — продолжала она волноваться. — Нужно же вызвать милицию! Он же хотел вас убить!

— Послушайте, — я приняла серьезный вид, — а вы смогли бы его узнать?

— Узнать? — Она растерянно потерла подбородок. — Думаю, что нет. У него шляпа была… И очки темные, я видела. А вот лицо… Нет, думаю, без очков и шляпы я его не узнаю.

«А в очках и в шляпе за него можно принять любого высокого человека», — подумала я и сказала:

— Не надо милиции, девушка. Со мной все в порядке.

Повернувшись, я пошла домой. Продавщица смотрела мне вслед, покачивая головой.

Придя домой, первым делом я приняла душ. Потом промыла спиртом ссадину на локте и осмотрела колено. Оно немного распухло, все-таки здорово ушибла я его! Эх, Полина, теряешь квалификацию! Раньше могла приземлиться без единой царапины. Хотя все произошло так неожиданно…

Так, на работу завтра ехать нельзя. Придется отпрашиваться. Да нет, отгул дадут мне без проблем, но все-таки это неприятно.

Я захотела сварить себе кофе и вдруг почувствовала, что меня трясет. Лишь теперь осознала, что на меня покушались. И если бы не моя подготовка, я уже бы в лучшем случае была в реанимации. А в худшем — на небесах.

Порывшись в своей аптечке, достала корвалол и накапала тридцать капель.

Потом пила кофе, думая, не добавить ли туда ликерчику по Ольгиному методу? Но от этой идеи все же отказалась: аллергия на спиртное не заставит себя ждать, и завтра я буду не только в синяках, но еще и в красных пятнах. На лице. А это уже совсем неприятно.

Заставив себя поверить в то, что ничего не случилось, я легла спать, с головой накрывшись двумя одеялами — так меня трясло. Завтра, я все это обдумаю завтра, а сегодня мне просто необходимо отоспаться…

На следующий день я проснулась с сильнейшей головной болью. Превозмогая ее, слезла с дивана и пошла звонить на работу. Мне любезно ответили, чтоб сидела дома сколько нужно, и я немного успокоилась. Так, одно дело утрясли, теперь нужно разбираться с самым мерзким.

Подумав, я позвонила Ольге. Она была одна — дети-то у бабушки! — и, конечно, дрыхла во всю дурь.

Наконец после пятнадцатого гудка Ольга все же подошла к аппарату.

— Полина? — удивилась она. — Что ты хочешь?

— Приезжай ко мне, — сказала я, ничего не объясняя.

— Что, опять? — испугалась Ольга, видимо, решив, что я снова заставлю ее следить за Сергушиным.

— Оля, просто приезжай, — устало повторила я. — Все объясню при встрече.

Очевидно, что-то в моем голосе заставило Ольгу посерьезнеть, потому что она сразу же сказала:

— Хорошо, еду, — и повесила трубку.

Я пошла варить кофе. Локоть уже почти не болел, опухоль на колене тоже спала. Все бы ничего, но морально я чувствовала себя не очень хорошо. Кто-то бросил мне вызов, и его необходимо принять.

Сварив кофе и думая, чем бы занять себя до прихода Ольги, решила оттереть плиту. Она была и так чистая, но мне нужно было куда-то себя девать.

Ольга звонила в мою дверь уже минут через пятнадцать, когда плита просто сверкала.

Увидев меня, сестра с порога спросила:

— Что случилось?

— Проходи, — ответила я. — Садись и слушай.

Налила кофе себе и ей, запила им таблетку анальгина и стала рассказывать. Под конец Ольгины глаза стали огромными, почти такими же, как стекла очков.

— Боже мой! — только и смогла вымолвить она, хватаясь за сердце. — Боже мой, ведь от этого можно с ума сойти, Поля! Ты хочешь сказать, что на тебя покушались?

— Да, именно это и хочу сказать, — криво усмехнулась я. — Конечно, это не первый случай, когда на меня покушаются при проведении расследования, да и с тобой такое бывало. Но это вовсе не значит, что к подобному привыкаешь. Я сейчас поняла: меня абсолютно не успокаивает, что это не в первый раз.

— Да-да, конечно, Поля… Но что ж теперь делать? Бедная моя, как же ты натерпелась! Почему не позвонила мне сразу, я бы тут же приехала!