Вы что-нибудь чувствуете, когда я прикасаюсь

- К такому массажу есть медицинские показания, - быстро проговорил Ром. Ощущаете разницу?

- Нет! Хотя возможно... Да! Вот сейчас ощущаю. Я вдруг почувствовала себя... м-м... легче.

- Прекрасно! Тогда продолжим движение вдоль четко обозначенных линий нервных отростков и мышечных волокон. Продвигаться следует постепенно, не торопясь. Именно таким образом я и массирую.

- Мне кажется... Даже не знаю, стоит ли тебе...

- А что - применение каких-либо массажных воздействий вам противопоказано? - спросил Ром.

- Да нет, мое тело теперь словно новенькое, все чудесно... Но я, право, не знаю, следует ли тебе,.. Я хочу сказать, что ребра ведь не могут испытывать напряжение, не так ли?

- Конечно, нет.

- Тогда почему ты...

- Потому что лечения требуют и межреберная соединительная ткань, и наружный покров.

- Ох!.. Хм-м-м-м!.. Э-э...эй!.. Ну, ты!..

- Да?

- Ничего... Вот сейчас я действительно почувствовала себя свободной, будто камень сбросила с плеч. Но неужели при этом полагается так хорошо себя чувствовать?

- Почему бы нет?

- Мне кажется это не правильным. Потому что такое блаженное чувство не может возникать при терапевтическое методе лечения.

- Вероятно, это побочный эффект, - заметил РОМ, - Не обращайте на него внимания. В процессе лечения иногда возникают такие ситуации, когда трудно избежать чувства удовольствия. Но вам не о чем тревожиться, даже когда я...

- Эй, минутку!

- Да?

- Думаю, тебе пора закругляться. Я хочу сказать, что есть пределы дозволенного. Ты не можешь щупать все подряд, черт возьми! Ты понимаешь, о чем я?

- Я знаю, что человеческое тело - это целостный организм, а не сшитые вместе различные сегменты, - ответил Ром. - Говорю вам как физиотерапевт: нервные центры не могут существовать изолированно друг от друга, чтобы там ни запрещали ваши искусственные табу.

- Ну да, конечно, но...

- Решение, разумеется, зависит от вас, - продолжал Ром, ни на секунду не прекращая искусные манипуляции массажиста. - Прикажите - и я повинуюсь! Но если приказа не последует, я буду продолжать массаж таким вот образом...

- Хм-м!

- И таким, конечно, образом - О-о-о-о-о Боже!

- Так как, видите ли: весь процесс снятия напряжения - или релаксации, как мы его называем - сравним с феноменом деанестезирования, и... э-э... поэтому не без удивления заметим, что паралич - это просто конечная стадия напряжения...

Мелисанда издала слабый звук.

- ..и в этом случае достигнуть облегчения, или релаксации, довольно трудно, если не сказать, практически невозможно, поскольку иногда болезнь индивидуума заходит слишком далеко. Но иногда дело поправимо. К примеру, вы что-нибудь чувствуете, когда я вот так прикасаюсь к вам?

- Чувствую ли что-нибудь? Я бы сказала: еще как чувствую...

- А когда я прикасаюсь так? А так?

- Боженька правый... Милый, что ты со мной делаешь? Во мне все переворачивается. Боже милостивый, что со мной будет, что происходит, я схожу с ума!

- Нет, дорогая Мелисанда, ты не сходишь с ума; скоро ты достигнешь... релаксации.

- Ты так называешь это, коварный красавчик?

- Это еще не все. Теперь, если ты мне позволишь...

- Да-да-да! Нет! Погоди! Остановись, ведь в спальне спит Фрэнк, он может проснуться в любую минуту. Остановись, это приказ!

- Фрэнк не проснется, - успокоил ее Ром. - Я взял пробу выдыхаемого им воздуха и обнаружил в нем пары барбитуровой кислоты, а это говорит о многом. Фрэнк вроде бы здесь, и а то же время он может блаженствовать далеко отсюда, в Des Moines <Одиночество/>; райские кущи (фр.).>. где ему никто не нужен.

- Я всегда подозревала, что он этим балуется, - призналась Мелисанда. - Ну а сейчас мне просто не терпится узнать, кто же тебя прислал.

- Мне не хотелось бы пока раскрывать тебе эту тайну. До тех пор пока ты не расслабишься в достаточной степени, чтобы согласиться на...

- Парень, я расслабилась. Так кто же прислал тебя?

Ром в нерешительности колебался, затем, посчитав, что дальнейшее молчание не приведет ни к чему хорошему, выложил ей всю правду.

- Дело в том, Мелисанда, что я прислал сам себя.

- Ты прислал что?

- Все началось три месяца тому назад, - начал рассказывать Ром. - Это произошло в четверг. Ты была у Стерна и все не решалась купить тостер для кунжутных семян. Автомат, как сейчас помню, очень красиво светился тогда в темноте и декламировал "Convictus" <Пиршество/>(лат.).>.

- Я помню тот день, - тихо произнесла Мелисанда. - Я так и не купила тостер и с тех пор жалею об этом.

- Я стоял поблизости, - продолжал Ром, - в кабине номер одиннадцать, что в секции бытовых приборов. Я увидел тебя и влюбился с первого взгляда. Бесповоротно.

- Это судьба, - отозвалась Мелисанда.

- И я так думаю. Но тогда я сказал себе, что этого не может быть. Я отказывался поверить в свое чувство. Сначала я предположил, что во мне отпаялся один из транзисторов или, возможно, погода как-то повлияла на меня. Как раз тот день выдался очень теплым и пасмурным, а такой тип погоды чертовски вреден для моей проводки.

- Я помню ту погоду, - проговорила Мелисанда. - Я тоже чувствовала себя не в своей тарелке.