«Он ведь должен был понимать, что я догадаюсь! – мелькнула пугающая мысль. – Что значу я в его расчетах? И Лусия, и Андрей, и мой нерожденный, но уже, кажется, зачатый ребенок?»
Можно гадать – невозможно знать. По итогам жизни Эрвина Канна о нем наверняка известно только одно: если Вычислитель может не делать зла, то он его и не делает. Значит, есть надежда на лучшее.
А это главное, что нужно людям.