Забытый чародей. Подруга на день

- Что вы видели? - спросил он, едва я залпом проглотила предложенный напиток. Дышать стало легче, окружающие предметы приобрели четкость, но сердце продолжало отстукивать удары быстрее, чем следовало для его же сохранности.

- Видела... - я хмуро глянула на Верочку, сидящую в паре метров от меня. Но она, по-прежнему, вдохновенно рисовала пальцем невидимую картину, не замечая нашего присутствия. - Я видела Вольдемара Литвинова.

Инесса Павловна осенила себя крестом. Устинов впился в моё лицо цепким взглядом. Такого ответа он не ждал. Чего угодно, но не упоминания злейшего врага.

- Кажется, это он помог нашей дамочке стать тем, кто она есть.

- Что конкретно вы видели? Яна, это очень важно!

- Я не помню! Все в тумане! Растворяется! - я сжала виски ладонями, напрягая память и пытаясь поймать ускользающие детали. - Я чувствовала её ненависть к вам. Она говорила, что хочет расплаты. Упомянула свою болезнь. А он... Литвинов сказал, что сила не ушла в никуда. Боюсь, это всё. Остальное пропало.

- Вы видели её лицо?

- Нет. В видении я была ею.

- Вот как, - чародей принялся постукивать пальцами по столу. - А вот это интересно.

- Интереснее, чем спасение Руфины?

Вопрос стал следствием обиды, а не проявлением здравого смысла. Можно было предупредить меня! Ради гадалки и её близких я бы согласилась рискнуть и вновь испытать букет взрывных ощущений от прикосновения Устинова. Но он опять не счёл нужным со мной считаться.

- Вы правы, Яна, - согласился чародей, протягивая мои перчатки. - Сейчас не время.

- Куда мы? - спросила я, удивленно. Неужели, следить за Кариной и Глебом Вениаминовичем?

- Я перенесу вас домой.

От неожиданности я покачнулась вместе со стулом.

- Но...

- Яна, прошу, не спорьте. Сегодня вы больше не сможете мне помочь. К тому же, мои манипуляции вытянули из вас много энергии. Вам нужно отдохнуть. А мне вернуть дочь. Для Ольги есть ещё одно ответственное задание.

Часть 12

Телефон призывно зазвонил, когда я стояла в родном подъезде на два этажа ниже собственного и ждала Ольгу Устинову. Ей следовало покинуть квартиру прежде, чем я войду точно в таком же обличье. К тому же, не мешало заранее выяснить, каких дел они с Жозефиной-Симоной наворотили. Это вдруг стало невероятно важным. Или же я просто запрещала себе думать о случившемся за день. Чтобы не переживать за Руфину и остальных.

Экран неожиданно высветил домашний номер Мартыновны. Я возвела глаза к потолку. Только мега-неугомонной бабки сейчас не хватало!

- Янина, что у вас там творится? - заскрипел в трубке голос дражайшей родственницы.

- А?

- Я спрашиваю, что за хор девочек-белочек?

- Э-э-э...

- Третий час поете! У меня скоро уши в трубочку свернутся! Я твоей матери ещё в молодости говорила, что у неё полное отсутствие слуха! И голоса! Напомни ей это, пожалуйста, от моего имени. Солирует она, видите ли! Фальцетом! Янина, ты еще там? Или оглохла от матушкиного пения?!

- Я тут. Слышу. Передам.

А что ещё следовало сказать?

- И почему у вас кошка орет? Будто её режут. Подпевает что ли?

Вот теперь я потеряла дар речи. Ибо допускала, что кошь способна петь.

- Сейчас все замолчат. Обещаю.

- Поторопись. Иначе не поленюсь до вас добраться.

Бабулина угроза была ого-го как обоснована. Не медля более ни секунды, я поспешила наверх и через этаж столкнулась с Ольгой всё в том же черном платье.

- Знаю, холодновато, - развела она руками. Но я такси вызвала. Сейчас подъедет.

- Не понимаю, почему отец тебя не дождался.

- Нам в разные стороны.

- А как же превращение? В тебя из меня?

- О! Это я сама проверну. Простой фокус. Главное, добраться до магазина.

- Погоди, - я схватила Ольгу за руку. - Что у меня дома происходит?

- Ничего особенного, - загадочно улыбнулась чародейка. - Поют.

- Это я поняла. Мне бабка из-за стенки только что звонила. С жалобами.

Ольга закатила глаза.

- Извини, но я исчерпала запас красноречия на твоих родственниц и гостей. Решила отвлечь их друг от друга. Жозефина-Симона велела им спеть, потом повторить. Еще раз, и ещё. В общем, мы малость увлеклись. Но нам понравилось. К тому же, пение безопасней взрывоопасных бесед.

- Жозефина-Симона, значит, велела.

- Она способна на небольшие вмешательства с разрешения хозяина. Безобидные. В основном. Может занять любых неприятелей владельца часа на три-четыре.

Сумбур в моей голове становился ещё беспорядочнее. Словно она была переполненным складом, в которую с боем запихнули ещё целую батарею вещей.

- И как это...

- Остановить? Просто попроси кошку. А заодно пусть велит Марише с Ренатой отправляться восвояси. По-моему, дамы засиделись...

...Они, и правда, пели. Все пятеро. Включая кошь. Вразнобой, но увлеченно. Песню про коня, с которым выходили в поле. Особенно старались маман и Жозефина-Симона. Никого из присутствующих ни капли не смущало, что живность сидит на столе перед тарелкой, на которой раньше лежала селедка, и голосит наравне с остальными. Я застыла в дверях, ошалело взирая на весь этот бедлам. Больше всего впечатлила даже не наглость питомицы, а Рената с Ярославой, запевающие в обнимку.