ЖЖ Дмитрия Горчева (2005–2006)

Надо бы ещё какую-нибудь смешную штуку придумать.

4 февраля 2006 (ljr)

Более всего поражает не подлость даже, а фантастическая глупость.

Ну вот взять опять же эту историю «Иванов и Сын». Из всех вариантов поведения был выбран самый идиотический. Кто-нибудь, хоть один человек из равнодушного нашего населения сомневался единую секунду что папа отмажет сына? Ну папа и отмазал.

А как надо было? А надо было: немедленно сына под суд и десять лет строгого режима. Семье старушки компенсацию и глубокие соболезнования.

Как бы население охуело! Да это ж почти как товарищ Сталин, который, по легенде, когда ему предложили обменять пленённого врагами сына его Иакова на фельдмаршала Паулюса, сказал «я солдат на фельдмаршалов не меняю».

Это было бы красиво, в конце концов.

Сын потомился бы пару месяцев в ожидании пересылки в двухкомнатной камере, а там можно было бы к какой-нибудь годовщине объявить амнистию для всех виновников ДТП.

Сколько бы радости людям было! Сколько отцов (не воров и не бандитов) вернулось бы в свои семьи! Как бы все любили и уважали министра Иванова! Да хоть бы и в президенты его! Нет, Путина мы тоже очень любим, но и Иванов тоже вон какой хороший человек.

И те же самые четыре года убивцу губернатора Евдокимова были бы уже наигуманнейшим приговором: надо же — за старушку десять, а за губернатора — всего четыре.

Нет, никак не получаются у министра Иванова три Добрых Поступка подряд. Не дадут ему никогда Волшебную Палочку.

4 февраля 2006 (ljr) — Яйцо

Очень мало кто знает, что в кармане жилетки Ленина в котором он, пока был живой, носил часы, теперь лежит яйцо. Но зато те, которые знают, всё время пытаются это яйцо спиздить.

Про это яйцо есть разные верования: одни говорят, что в нём игла, другие говорят ключик, а третие хитро улыбаются и вообще ничего не говорят.

Спиздить это яйцо чрезвычайно трудно, если не сказать невозможно: как только какой-нибудь человек вынимает яйцо из кармашка, в груди у Ленина открывается дверца и оттуда вылетает птичка. Птичка эта взмывает под потолок Мавзолея, а затем с криком бросается вниз и клюёт человека прямо в темя. После этого он падает замертво. Если человек пришёл в шапке или в каске (были такие случаи), птичка клюёт его в жопу и он тоже падает замертво.

Однажды один британский шпион проложил в Мавзолей подземный туннель и выкопался там ночью в титановом скафандре. Схватил яйцо и стал его бить. Бил-бил, но так и не разбил. А тут и птичка проклевала наконец ему скафандр. В общем тоже умер.

После того, как человек упадёт замертво, из-за шторки выходит Сотрудник, отбирает у него яйцо и кладёт его обратно в кармашек Ленину. А труп куда-нибудь девают.

Есть легенда, но никем не подтверждённая, что американским спецслужбам однажды удалось таки спиздить это яйцо. Отвезли его в Америку, там его тоже били-били, но не разбили. Потом догадались распилить — оказалось деревянное.

А в кармашке новое откуда-то появилось.

Было ещё говорят несколько попыток спиздить птичку, но про это лучше не рассказывать — есть такие вещи, которые просто не нужно трогать пальцами.

7 февраля 2006 (ljr)

одземный Пушкин отличается от наземного так же сильно, как крот отличается от мыши.

Мышь — существо относительно симпатичное: домовитое, но слишком уж суетливое. А крот угрюм, целенаправлен и думает исключительно о том, кого бы сгрызть. Весьма неприятный.

Вот и Подземный Пушкин тоже был неприятен: именно он написал такие произведения как «во глубине сибирских руд», «пир во время чумы», «каменный гость», «буря мглою» ну и прочую всякую поебень.

Логично было бы предположить, что «мороз и солнце день чудесный» написал Наземный Пушкин — но нет! Наземный Пушкин занимался исключительно игрой в карты, еблей баб и стрельбой с дантесом.

А кто тогда написал все остальные произведения Пушкина? Вот это никому, совершенно никому так до сих пор и не известно. Возможно даже, что их никто не написал.

8 февраля 2006 (ljr)

Ходорковского обещают назначить хлеборезом.

Хорошая должность — богатая. Эффективный собственник — он и на тюрме эффективный собственник. Будет нарезать сливочное масло (а в тюрьме и армии ничего нет ценнее чем масло: пайку съел — день прошёл) круглыми такими шайбочками.

У нас в армии должность хлебореза была наследственно-узбекской. Я однажды иллюстрировал дембельский альбом хлебореза Хашимова и за это он почти месяц неограниченно снабжал меня сахаром, белым хлебом и маслом.

В припадке откровенности хлеборез Хашимов однажды объяснил мне откуда у него такие огромные запасы масла: в прибор для выдавливания масляных шайбочек вставлялся особый вкладыш (передаваемый поколениями от узбека к узбеку) за счёт чего пайка получалась на один грамм меньше. А таких паек каждый день выдавалось что-то около тысячи. То есть каждый день оставался килограмм. Ну и куда девать такую пропасть масла? Вот это и была самая главная проблема хлебореза Хашимова.

9 февраля 2006 (ljr) — Рассказы о людях 3

Витя Ушанов (ладно, изменю своим принципам и назову не ту фамилию — скорее всего он ещё живой) был москвич.