Зов Тайрьяры

Ответов на эти вопросы не было ни у кого, кроме Бога. Однако я дал себе слово сделать все, что от меня зависит, чтобы выполнить заказ и выжить за Тайрьярой. Не знаю, появлюсь ли я после этого в Элле, если уж Его Величество обещал мне Орсс… но об этом пока думать рано.

Я медленно поднялся по ступеням собора и вошел в массивную резную деревянную дверь.

Притвор встретил меня свежестью и прохладой, которых так не хватало в дороге. Открыв перед собой еще одну резную дверь, я очутился в главном нефе Nio Edrian Kastelarrii. По привычке посмотрел направо, и мое сердце в который раз дрогнуло при виде белоснежной статуи трех плачущих ангелов, поднимающих руки к небу в мольбе о прощении грехов человеческих. Скульптор этого изваяния был истинным гением: столько немой, но почти ощутимой боли было в их белых неидеальных, но вместе с тем прекрасных лицах. Автор совместил, казалось бы, несовместимое: раскрыл бездушность белого камня в эмоциональной буре персонажей. Контраст внутри произведения искусства не бросался в глаза, но всегда отзывался в душе. Я, сколько себя помню, считал это непостижимым мастерством — дотянуться до человеческой души, не говоря при этом ни слова.

— Тебе всегда нравилась эта скульптура, — тихим надтреснутым голосом проговорил беззвучно появившийся сзади меня кардинал Солли.

Я резко обернулся на голос и едва успел одернуть свою руку, когда та потянулась к рукояти эстока.

Дайминио широко улыбался, глядя на меня. Как бы я ни старался скрывать эмоции, от этого старика было невозможно что-либо утаить. На его лице не дрогнул ни один мускул.

— Похвально, что ты больше не пытаешься убить меня в Доме Божьем, — он сдержанно кивнул на мой клинок, — как голова?

Я виновато потупился, вспоминая те несколько раз, когда Его Преосвященство появлялся позади меня настолько тихо, что мой быстро выхваченный эсток замирал у самой его шеи. Удивительно, но кардиналу всю жизнь удавалось передвигаться неестественно тихо. Сейчас я начинаю думать, что это — еще одна скрытая магическая способность, которая осталась у него с орденских времен.

— Со вчерашнего дня мигреней не было, Ваше Преосвященство. Благодарю, — я учтиво поклонился, чем вызвал внимательный взгляд старика.

Он уже второй день изучающе смотрит на меня, и я не могу разобрать, насколько доволен или недоволен кардинал остается увиденным.

— Ты изменился за свою последнюю поездку, мой мальчик, — произнес Дайминио. Как ни странно, грусти в его голосе было не меньше, чем гордости, — стал сдержаннее, подправил манеры.

Я нарочито выпрямил спину и теперь смотрел на кардинала сверху вниз, чуть прищурившись.

— Месяц житья среди высшего света не проходят бесследно, Ваше Преосвященство. Вы чем-то расстроены?

Мой покровитель смерил меня очередным многозначительным взглядом и, легко указав в сторону темного мраморного алтаря под хорами, жестом предложил мне пройтись. Я молча двинулся за ним, забывая, насколько легко и быстро может передвигаться этот обманчиво хрупкий старик.

— Я волнуюсь за тебя, Райдер, — честно ответил он, покачав головой, — мне неспокойно на сердце, стоит подумать о том, куда ты отправляешься.

Я хмыкнул. Только вчера старик говорил, что помочь мне было не в его власти. Похоже, теперь, перед моим отъездом ему необходимо услышать то же самое от меня.

Я вздохнул. Неизвестно, что ждет меня по дороге в Орсс, поэтому лучше уж я очищу совесть своего покровителя на случай, если вижу его последний раз. Дайминио уже стар; не пережить эту мою поездку можем мы оба…

Я обвел глазами своды храма, вдохнул прохладный воздух с витающим вокруг запахом ладана и воска и качнул головой.

— На все воля Всевышнего, Ваше Преосвященство. Но я сделаю все, что смогу, чтобы не подвести вас и Объединенное Королевство.

Пусть это казалось бездушной заученной речью, я говорил искренне. Дирада, несмотря на постоянные задания, отсылающие меня в разные уголки Солнечных Земель, давно стала моим домом. И я хочу защитить ее от войны, которая (Иресу Десятому удалось убедить меня в этом) может утопить королевство в крови.

— Я буду молиться о твоем возвращении, мой мальчик, — скрипучим голосом произнес старик.

— Если я выполню задание, то вряд ли вернусь в Эллу.

Редкие седые брови кардинала непонимающе сошлись, между ними пролегла глубокая морщина. Не говоря ни слова, Дайминио направился к небольшой исповедальне, где наш разговор не будет эхом отражаться от стен собора.

Я последовал за своим покровителем, зашел во вторую створку невысокой кабинки, напоминающей мне шкаф, и сел на темную деревянную скамью сбоку от затемненного окошка во вторую секцию.

Дайминио зашуршал одеждами, сел и открыл затемняющую створку, чтобы видеть мои глаза.

— Что ты имеешь в виду?

Вздохнув, я вкратце передал ему наш разговор с Иресом Десятым, намеренно утаивая те детали, о которых монарх просил не говорить кардиналу. Дайминио напряженно слушал, и особенно встрепенулся, когда услышал, что в случае успеха Орсс будет моим.

— А ты хочешь этого? — поинтересовался он, — стать наместником.

Я нахмурился.