- Ну, ну, - неопределённо протянул я, - забирай. Может хотя бы тебе поможет. Мне не помогло.
Листья, над головой, шелестели так умиротворяюще, что меня тянуло закрыть глаза и задремать. На некоторое время забыть обо всех проблемах: о хвостах, которые никак не желали подтягиваться перед сессией; о вечной ругани с родаками; о постоянной нехватке денег; ну и о самом главном...Что же ты делаешь, девочка с морским именем? Почему у меня нет сил бросить это безнадёжное дело и заняться кем-нибудь другим? Илья, в шутку, называет меня сорокалетним девственником, хоть сам, точно так же, нарезает круги вокруг своего драгоценного Оленёнка. Знал бы он...Нет, нет, пусть лучше не знает!
- Пошли, по пиву, - предложил я, принимая сидячее положение, - подготовим, так сказать, организм к завтрашним испытаниям.
- Не-а, - с грустинкой в голосе откликнулся Илья и отряхнул рубашку, - мне, вечером, предстоит променад, посему не могу я прованиваться этими вашими пивами. Сам знаешь, она этого терпеть не может.
Угу, если бы дела обстояли так просто. Настроение окончательно испортилось. Естественно, в одиночку я пить не буду.
Тогда: у меня нога, мне - домой, - сказал я и пожал протянутую руку, - ну, желаю тебе удачи и здоровья, в личной жизни. Трахнешь Ольгу, позвони - порадуемся вместе.
Илья подозрительно покосился, но промолчал. Иногда мне казалось будто он подозревает некую нездоровую фигню, но помалкивает, опасаясь ещё больше усложнить ситуацию. Хоть, куда уж...Тут и так, сплошная Санта-Барбара.
Просто, наверное, только Пашке с Натахой: любовь-морковь, с первого класса школы. Сколько лет, а они всё вместе. Жениться вот собираются. Хорошие ребята, во всех отношениях.
Пашка весь рыжий и конопатый, вечно с ворохом смешных анекдотов, которые в моём изложении почему-то превращаются в унылое говно. Менталитет, должно быть.
Ната выше своего парня на полголовы - эдакая нордическая красавица, с тёмным каре, обрамляющим широкоскулое лицо. Кажется, неприступной льдинкой, а на самом деле - хохотушка, каких свет не видывал.
Следующей в нашем списке идёт Галя - сестра Марины: крохотная девчонка и очень большое динамо, исхитряющееся одновременно крутить шашни с полусотней парней. Подарки, приглашения в рестораны и клубы приветствуются, но на этом - финиш. Девственность, дескать, исключительно для законного супруга. Как ей это удаётся - хрен его знает. Скуластое смуглое лицо и длинные чёрные волосы, постоянно накрученные на указательный палец.
Угу, Витёк, одного роста со мной - плотный бутуз, продолжающий расширяться, пока лет через десять не превратится в соломенноголового толстячка. Как и я безнадежно влюблён в...Чёрт! А ведь когда-то мы были друзьями.
Ну, с Ильёй всё ясно - высокий красивый парень с греческими корнями. От далёких предков получил в наследство кудрявую голову и классический профиль. Нетрудно догадаться, что объектом бесполезного приложения сил данного индивидуума является некая Ольга.
А вот и она - девушка, имеющая все внешние данные для модельного бизнеса: длинные ноги, идеальные пропорции и слегка стервозный характер. Чёрные глаза на бледном лице всегда горят огоньком превосходства, а рыжие волосы никогда ничего не слышали о причёсках. Как ни странно, но все её парни имели некие изъяны. Очевидно, для контраста с её совершенством. Когда девушка первый раз начала флиртовать со мной, я решил, что у меня крыша едет. Как же я ошибался! Теперь вот стыдно перед товарищем и кажется, будто я предал свою настоящую любовь. Но как же хочется опять обладать этим прекрасным телом! Всё-таки я в чём-то ошибся. Понять бы ещё в чём.
Ну и наконец, гвоздь программы: любимица особо ударенных пациентов - Марина. Прошу любить и жаловать. По странной прихоти матушки-природы абсолютно не похожа на свою младшую сестру. Когда я пытаюсь её описать, мысли путаются в голове. Это как...Похожа на...А лицо...Ну, в общем, вы меня поняли. Наверное.
- Ты уснул? - поинтересовался Илья и дёрнул меня за рукав, - жениться вам надобно, барин. А то, всё козы да коровы...
- Сам дурак, - огрызнулся я, - я думал, ты уже свалил. Может передумаешь? Пиво такое холодное...
- А водка ещё вкуснее, - протянул товарищ и продемонстрировал вселенскую скорбь, - ну, не могу! Пойди к Витьку, сделайте вид, что вы не хотите друг друга прикончить.
- Как скажешь.
Мы прошли по аллее, между акаций разного возраста и роста, после чего, обминув полузаброшенную детскую площадку, где полтора карапуза резвились под присмотром строгих бабушек, вышли в переулок, упирающийся в Илюхин дом. Подул холодный ветер, и я поёжился. Вот ведь жизнь: то - погода скверная; то - на душе дерьмово. Хочется чего-то хорошего.
- Едем в Турцию? - внезапно спросил Илья и закурил, скосив на меня хитрый карий глаз.
- Приглашаешь? - осведомился я, с подозрением, - или так, очередной прикол.
- А вид у тебя такой, - пояснил товарищ, - как будто сейчас обернёшься простынёй и заорёшь: на волю! В пампасы!
- Хочу в пампасы, - грустно подтвердил я, - хочу на волю. В Турцию не хочу, там - турки.