Адам

Словно чувствуя мой изучающий взгляд, незнакомец позволил себя тщательно рассмотреть, даже повернулся в более выгодный ракурс. А посмотреть было на что. Новый собеседник был совсем невысокого роста, метр пятьдесят или шестьдесят, не больше. При этом скроен он был вполне гармонично, так сказать, компактный человек. Лицо его было правильной круглой формы с раскосыми татарскими глазами. Ну может и не с татарскими, но с раскосыми и жутко хитрыми. Широкие брови, небольшой нос пуговкой, все вполне симпатично, вот только рот великоват и постоянно улыбается крупными белыми зубами. И это небольшое несоответствие вносило свой диссонанс, прочесть что-то на этом лице не удавалось, скользящий по чертам лица взгляд спотыкался на огромной улыбке, и ты начинал снова искать зацепки. Пока не упирался в холодный острый взгляд, который давал тебе понять об опасности этого человека, а потом наваждение проходило, и эти глаза снова источали доброту и брызгали хитростью.

Волосы были уложены волнистым манером и блестели, как в рекламе шампуней. Видно, что человек следит за собой, маникюр, дорогой костюм и сверкающие туфли модного фасона. Больше себя рассматривать маленький человек не позволил.

– Присаживайтесь, Саша, я вас так буду называть, – широко улыбнувшись, обладатель дорого костюма элегантно обошел меня и уселся на стол. Это позволило ему быть выше меня, сидящего на стуле, и заставило смотреть на него снизу вверх.

– А вы зовите меня, Саша, Дамиром Анотовичем, – вот так за пару секунд этот человек дал мне понять, кто здесь есть кто. Сначала показал свой статус, заставив смотреть на него снизу вверх, а потом немного унизил, выдав ярлык в виде детского имени. Интересно, это талант или выучка, наверное, и то и другое.

Только сейчас я понял, что Егорыча нет в комнате, когда и как он успел нас покинуть, непонятно. От этого стало еще тревожней.

– Игоря Егорьевича на службу вызвали, вы, Саша, не беспокойтесь.

Стало совсем жутко, он что, мысли читает? Новый знакомый смотрел на меня с искренней улыбкой, и от этой улыбки мороз пробирал по спине.

глава 14

– Мысли я не читаю, а хотелось бы, – глаза Ананасовича, я так решил его про себя называть, говорили об обратном.

– Многих ошибок могли бы избежать те немногие люди, от которых зависело многое, – Ананасович замолчал, о чем-то задумался, ухмыльнулся и продолжил. – Я сегодня, можно сказать, в ударе, шучу и каламбурю, могу и подвиг совершить.

Большой начальник действительно был доволен собой, от его хорошего настроения перепало и мне, он перестал играть во взрослого дядю, слез со стола, стер с лица весь апломб и окрасил фасад физиономии цветами дружбы и человечности.

– Александр, вы извините за неудобства, доставленные вам столь срочным трансфером, но, как вы понимаете, всему есть причина, – лицо моего собеседника при этих словах источало все запасы миролюбия на земле, как будто и не было того, другого, Дамира Анотовича. Я просто не успевал за этим типом, мой разум с трудом переваривал метаморфозы собеседника, а он, в свою очередь, все понимал, но совсем не подавал виду.

– Вам предстоит одно занимательное дело, в чем-то опасное и жутко секретное. Я бы мог воззвать к вашим патриотическим чувствам, но скажу прямо, вы и так будете этим заниматься, – налет человечности сползал с лица собеседника, как старая краска под взмахами паёльной щетки. Его глаза вновь заискрили хитрецой, а лицо стало нечитаемым и внушающим тревогу.

Дамир Анотович продолжал: «Это самая большая ошибка вашей истории». Слово «вашей» резануло слух и выплыло на моем лице кислой миной. Подметив данный эффект, Ананасович продолжил с довольным видом: «Все благостные начинания, реформы и революции начинались в России с призывов к загадочной русской душе, ее патриотизму. И чем все это закончилось, спрошу я Вас, Александр?» Только я набрал воздуха, чтобы дать аргументированный отпор, правда еще не зная, что сказать, как он продолжил: «Правильно, Сашенька, все обретало свойство фекалий, и идеи, и люди, и самое бытие русской действительности.»

По лицу собеседника было видно, что он любил говорить, говорить пространно и витиевато. Это был его конек, наверное, он не просто жуткий вождь «людоедов», но и крупный политик или бизнесмен. Мне же до зуда в коленках хотелось что-нибудь ответить и обязательно оппозиционное, как говорится, в контру: «Но, Дамир э-э-э Ано-то-вич, если человека заставить, то результат будет, как говорится, не тот. Из-под палки в нашей истории тоже ничего не получилось».

– А вот тут вы не правы, молодой человек, – самодовольный пижон стал еще самодовольнее. – Как раз из-под палки у русских получается многое. Беломорканал, Индустриализация и в Великой Отечественной войне, не будь заградотрядов, неизвестно, как все бы повернулось, но конкретно Вас, Петров никто заставлять не будет.