Акселерандо

Некоторые товары дороги: стоимость сырой нефти преодолела восемьдесят евро за баррель и неуклонно ползет вверх. Другие блага, наоборот, дешевы — например, вычислительные ресурсы. Любители распечатывают на домашних принтерах процессоры новых архитектур, странных и причудливых, а народ постарше протирает спины от пота диагностическими салфетками, сообщающими им, как ведет себя уровень холестерина.

Список последних жертв технологического процесса включает в себя: элитные бутики, туалеты, промываемые водой из бачка, основные боевые танки и первое поколение квантовых компьютеров. Среди новинок десятилетия: общедоступные улучшенные иммунные системы, мозговые импланты, подключающиеся напрямую к органу Хомского[119] и разговаривающие с их владельцами через их собственные речевые центры, и широко распространившаяся паранойя о спаме в лимбической коре[120]. Нанотехнология распалась на дюжину отдельных дисциплин, и скептики предрекают им всем скорое исчерпание. Над проблемой первичных ощущений[121] теперь работают инженеры, а не философы, и одна из текущих трудностей в области искусственного интеллекта — это как научить ПО хоть немного испытывать смущение.

Управляемый термоядерный синтез, конечно же, все еще в пятидесяти годах впереди.

* * *

На глазах у впадающего в культурный шок Манфреда викторианцы трансформируются в готов.

— У вас был потерянный вид — говорит Моника, с интересом наклоняясь к нему. — Что с вашими глазами?

— Плохо вижу… — пытается объяснить Манфред. Все вокруг расплывается, а голоса, наполнявшие его голову непрестанным гомоном, ушли, оставив оглушающую тишь. — Я имею в виду, кто-то меня обчистил. Они взяли… Его рука хватает воздух — на поясе чего-то не хватает.

Моника, высокая женщина, которую он первой из них увидел в больнице, идет в комнату. Ее домашнее облачение — это что-то обтягивающее и с радужными переливами, и (от чего становится особенно не по себе) она заявляет, что это распределенное дополнение ее нейроэктодерма. Освободившись от антуража костюмированного действа, она стала типичной взрослой женщиной двадцать первого века, рожденной или декантированной уже после всплеска рождаемости рубежа тысячелетий. Она машет рукой перед лицом Манфреда: —сколько пальцев?

— Два. Манфред пытается сосредоточиться. — Что?

— Сотрясения нет — бодро говорит она. — Погодите, пересылаю… — У нее карие глаза, а по зрачкам бегают янтарные растровые искры. Контактные линзы? — гадает Манфред. Его мысли ужасающе замедлились и как будто отекли. Вроде опьянения, но намного менее приятно — не получается обдумать что-то сразу со всех точек зрения. Вот каким раньше было сознание? Скверное ощущение, и очень медленное… — Она смотрит куда-то вдаль. — Медсети считают, что вы поправитесь. Основная проблема в потере персональности. Вы сохранены?[122]

— Вот. Появляется Алан, все еще в высокой шляпе и со своими бакенбардами, и протягивает Манфреду пару очков. — Возьмите эти, вам с ними полегчает. — Его шляпа шевелится, как будто под ней идет какой-нибудь странный эксперимент с искусственной жизнью.

— Ох… спасибо вам. — Манфред с чувством растроганной благодарности протягивает за очками руку. Едва оказавшись на его переносице, очки запускают тестовую последовательность, нашептывая вопросы и следя за фокусировкой его глаз. Проходит минута, синтетическое изображение настраивается на компенсацию его близорукости, и в поле зрения все приходит в фокус. Теплое чувство облегчения: есть и ограниченный доступ в сеть. — Можно, я позвоню кое-кому? — спрашивает Манфред. — Хочу проверить свои резервные копии.

— Конечно, все для гостя. — Алан выскальзывает наружу, Моника, севшая напротив, вглядывается куда-то во внутренние пространства. В комнате высокий потолок, выбеленные стены и деревянные ставни, скрывающие прозрачный аэрогель окон. Современная мебель, модульный конструктор, однако, вопиюще не сочетается с оригинальной архитектурой девятнадцатого века. — Мы ждали вас.

— Вы… — Он с усилием смещает фокус внимания. — Я собирался кого-то встретить здесь. В Шотландии, то есть.

— Нас. — Она намеренно ловит его взгляд. — И обсудить пути разума с нашим патроном.

— С вашим… — Он зажмуривается. — Черт возьми! Я не помню. Мне нужны обратно мои очки. Пожалуйста!

— Так как там с вашими резервными копиями? — с интересом спрашивает она.

— Погодите, секундочку. — Манфред пытается вспомнить, к каким адресам подключаться. У него не получается, и накатывает мучительное разочарование. — Если бы я только вспомнил, где я держу остальную часть своего сознания… — жалуется он. — Это было… О, здесь!