Читаем Английский язык с Робинзоном Крузо (в пересказе для детей) (ASCII-IPA) полностью

The very first day I saw a flock of goats (в самый первый день я увидел стадо коз). How glad I was (как же я был рад)!

But they were very shy and very swift (но они были очень пугливыми и очень быстрыми). As soon as they saw me (как только они увидали меня) they ran away in great fright (они убежали в большом страхе).

After that, I saw them nearly every day (после этого я видел их почти каждый день). But it was hard to get near them (но было трудно подобраться к ним близко).

One morning I saw an old goat feeding (однажды утром я увидел старую козу, кормящую) in the valley with a kid by her side (в долине с козленком рядом с ней; kid — козленок). I crept along among the rocks (я пробрался между камнями; to go along — продвигаться вперед; to creep — ползти; пробираться; красться) in such a way (так/таким образом) that she did not see me (что она не увидела меня).

When I was close enough (когда я был достаточно близко), I raised my gun and fired (я поднял ружье и выстрелил). The mother goat fell (коза-мать упала; to fall — падать), being killed at once by the shot (будучи убитой выстрелом сразу; at once — сразу же, тотчас же, немедленно).

It was a cruel deed (это был жестокий поступок), and I felt indeed sorry for the poor beast (и я чувствовал жалость к бедному животному; sorry — огорченный, сожалеющий, полный сожаления). But how else should I find food for myself in that lonely place (но как еще мог я найти для себя пищу в этом уединенном месте)?

The kid did not run away (козленок не убежал). It stood quite still (он стоял совсем неподвижно) by its mother's side (возле своей матери; side — сторона; бок). When I picked up the old goat and carried her to my castle (когда я поднял старую козу и понес ее к моему замку), the little one followed me (маленький /козленок/ пошел за мной).

I lifted it over the wall (я перенес: «поднял» его через стену). I thought I would tame it (я подумал, что смогу приручить его), and keep it as a pet (и держать как домашнее животное).

But it would not eat (он не хотел есть). I could do no better than kill it and use it for my own food (я не мог сделать ничего лучше, как убить его = мне пришлось убить его и использовать для моей еды).

The flesh of these two goats lasted me a long time (мясо этих двух козлов служило: «продолжалось» мне долгое время); for I did not eat much meat (потому что я не ел много мяса), and I still had many of the biscuits (и у меня все еще было много печенья) that I had saved from the ship (которое я спас/уберег с корабля; to save — спасать; охранять, защищать, ограждать; беречь, экономить).

About a month later (примерно месяц спустя) I shot at a young goat and lamed it (я выстрелил в молодую козу и покалечил ее/сделал хромой; lame — хромой). I caught it and carried it home (я поймал ее и принес домой; to catch — ловить), dressed its wounded leg (перевязал ей раненую ногу), and fed it (и накормил ее; to feed — кормить).

Its leg was soon as well and as strong as ever (ее нога скоро была такой же здоровой и крепкой, как всегда). The little animal became quite tame (маленькое животное стало вполне прирученным) and followed me everywhere I went (и следовало за мной, куда бы я ни шел).

Перейти на страницу:

Все книги серии Метод чтения Ильи Франка [Английский язык]

Похожие книги

Агония и возрождение романтизма
Агония и возрождение романтизма

Романтизм в русской литературе, вопреки тезисам школьной программы, – явление, которое вовсе не исчерпывается художественными опытами начала XIX века. Михаил Вайскопф – израильский славист и автор исследования «Влюбленный демиург», послужившего итоговым стимулом для этой книги, – видит в романтике непреходящую основу русской культуры, ее гибельный и вместе с тем живительный метафизический опыт. Его новая книга охватывает столетний период с конца романтического золотого века в 1840-х до 1940-х годов, когда катастрофы XX века оборвали жизни и литературные судьбы последних русских романтиков в широком диапазоне от Булгакова до Мандельштама. Первая часть работы сфокусирована на анализе литературной ситуации первой половины XIX столетия, вторая посвящена творчеству Афанасия Фета, третья изучает различные модификации романтизма в предсоветские и советские годы, а четвертая предлагает по-новому посмотреть на довоенное творчество Владимира Набокова. Приложением к книге служит «Пропащая грамота» – семь небольших рассказов и стилизаций, написанных автором.

Михаил Яковлевич Вайскопф

Языкознание, иностранные языки