Диалектика как метод философии истории

Перевод, конечно, не всегда бывает правильным. Пример. Согласно последним изданиям «Капитала» на русском языке, Маркс якобы написал в первом томе «Капитала», что он открыл закон движения современного ему способа производства. При жизни К.Маркса вышел только первый из трех томов «Капитала», другие два тома издавал Энгельс. Есть другой перевод немецкого слова, переведенного как слово «открыл», — раскрыл, то есть снял покрывало. И закон движения капитализма не просто открывается в первом томе, а раскрывается во всех трех томах «Капитала». У Маркса говорится, что закон стоимости есть основной закон всякого товарного производства, а, следовательно, и его высшей формы — капитализма. И капитализм определяется как товарное хозяйство на том этапе его развития, когда и рабочая сила становится товаром. А дальше разбираемся, по какой цене продаем, чему равна стоимость. Важно понять, что в основе лежит закон стоимости. Закон стоимости — это основной закон капитализма и, следовательно, он не может быть законом противоположной формы производства, кто бы из вождей что бы по этому поводу ни говорил.

Историческая практика подтвердила, что социализм без диктатуры пролетариата удержаться не может. Энгельс писал, что «общенародного государства» быть не может. Если оно общенародное, тогда оно не государство, а если государство — тогда не общенародное, поскольку государство — это машина насилия для проведения политики одного вполне определенного класса.

Но «общенародное государство» появилось в партийной программе, принятой ХХII съездом КПСС.

Историк не должен кому-то верить, его убеждают только факты и аргументы, доказательства, в том числе логические.

Итак, мы получили определение определения.

Например, определение человека. У Гегеля говорится, что определение человека нельзя сводить к его определенности. Например, у каждого человека есть мочка на ушах. Больше нет ни одного животного, у которого была бы мочка на ухе. Можно было дать простое определение: если у животного мочка на ухе, значит, это человек. Но мы знаем, что человек при каких-то обстоятельствах может лишиться мочки, и даже всего уха. И что же, он не человек после этого? У нас не вполне человеком считают только недееспособных по причине психического заболевания.

Гегель писал так: определение человека — это мыслящий разум.

Человек, по Энгельсу, — это животное общественное, трудящееся, говорящее и разумное. Это истинное определение человека

Что является определением, а что лишь определенностью? Характер — определенность, которая есть лишь «бытие-для-иного». Как характер определенность связана с иным или переходит в иное.

Характер — это проявление «в-себе-бытия» вовне. Говорят: у него плохой характер. Но если этот характер вовне никак не проявляется, если это ни в чем не выражается, то, значит, он не плохой. Или говорят: плохой человек. А что он плохого сделал? Ничего. А почему он тогда плохой? Плохой характер — это такое внутреннее, которое выражается вовне.

У каждого нечто есть определение. Оно есть? Есть. А раз оно есть, то, следовательно, каждое определение есть бытие. Какое бытие? Наличное. Определенное наличное бытие.

А свойство или характер есть? Есть. Значит, оно бытие и также определенное наличное бытие и тоже нечто, но качественно иное. Есть определение и характер, переходящие одно в другое, потому что об одной и той же определенности идет речь. Качество, которое есть всебе в простом нечто, и сущностно находится в единстве с другим моментом этого нечто — с в-нем-бытием — это определение. И есть определенность, которая есть лишь бытие-для-иного. Это одна и та же определенность, которая соединяет и разделяет два нечто. Имеет место качественное инобытие. И вот теперь у нас два нечто, которые представлены как становление. Ранее мы говорили, что нечто — есть в себе становление, а теперь становление положено. То есть два события, две эпохи, два политических лагеря, два политических деятеля, которые вступили во взаимодействие, они представляют собой одно — изменяющееся нечто, каждое из сторон которого тоже есть нечто.

Что значит событие? «со»-бытие. Мы все свидетели одного и того же, мы все живем в одну и ту же эпоху, в одной стране, городе, и даже с некоторыми сидим в одной аудитории. Но когда мы говорим об изменяющемся нечто, речь идет не просто о каком-то событии, вырванном из контекста (тогда оно будет просто бытие). Когда мы имеем дело с изменяющимся нечто, стороны которого есть тоже нечто, тогда одно выступает как определение, а другое как свойство. Это качественное инобытие. Два нечто — качественно иные. Граница — одна и та же определенность, которая соединяет и разделяет два нечто.

Исторический пример.