Дом Отражений

"Я веду себя так, как хочет женщина, с которой я рядом", - разве это не оскорбление? Не признание в притворстве? Но он же мог ничего не говорить ей - да ему достаточно было жалобно стонать и прикидываться несчастным страдальцем, чтобы она... Но почему же он не сделал этого? Почему?

- Я ничего не знаю...

- Вы и не хотите, - фыркнул провидец. Рыцарь осторожно обнял ее за плечи тяжелой теплой рукой.

- Вы плохо выглядите, мисс, - мягко сказал он. - Камень убивает вас, отнимает вашу жизнь и душу. Неужели вы хотите превратиться всего лишь в придаток этой игрушки? Лишиться шанса на настоящие чувства? Ведь даже если Дон захочет - он просто не сможет коснуться вас.

- Но вы же можете, - тихо сказала Гвинет, поднимая глаза на рыцаря.

- У нас есть душа... души, и это они защищают нас. Но душа есть и у вас, мисс. Это самое дорогое, что есть у любого из нас. И вы хотите отдать ее просто так?

Мисс Эшем снова уронила голову на руки. Дон говорил ей и об этом. Алмаз вдруг вспыхнул, и перед глазами девушки снова замелькали его грани, словно мельничные лопасти. Только в этот раз он не показал ей ничего нового - она и так видела фэйри по-настоящему. Холодная яростная волна поднялась из самых глубин камня - и тем теплее было прикосновение большой шершавой ладони рыцаря.

- Душа... Да я даже не чувствую, где она у меня!

- Но вы ведь любите Дона, - сказал Аллен. - Душа - там, где любовь.

- Вы сильнее, - шепнул девушке рыцарь; его глаза были полны весенней зелени и теплого солнечного света. - Вы сильнее камня, потому что вы - человек, а он - только графитовая игрушка.

- Душа, - вдруг выдохнул провидец. - Вот в чем дело! Камню нужна душа, настоящий внутренний огонь, чтобы колдовать! Да он... он просто паразит, вроде вшей! Огромная кристаллическая вошь! - и юноша мелодично расхохотался. Голову Гвинет наполнил громкий свирепый звон, и девушка невольно тронула сережки.

- Да никто вас не заставляет, - фыркнул Аллен. - Носите свои цацки на здоровье. Только учтите, что даром ничего не дается. Пошли отсюда, - он поднялся.

- Нет, погоди...

- Хватит с ней возиться, я устал. Пусть делает, что хочет. Нам надо еще найти Дона, тем более, что он уехал на нашей машине.

- Но мы не можем оставить ее одну!

- Почему? Она уже взрослая, в конце концов. А, кстати, последний совет, мисс - не появляйтесь в замке. Эти люди все-таки были вам родней. Пожалейте их.

- Нет! - вскрикнула Гвинет, хватая Тьери за руку и сжимая камень в броши. Аллен, чуть сузив глаза, наблюдал за ней - похоже, пока девчонка не поддается негативным эмоциям, камушек не в силах управлять ею. И самой девице вполне хватает силы воли, чтобы держать гарнитур в рамках приличия; вопрос лишь в том, долго ли это продлится, если даже сейчас она уже смахивает на алмазную куклу - сверкает, икрится и светится. Арден все еще держал девушку за плечо. Сияние камня уже резало глаза, и звенящий холод наполнял комнату: алмаз чувствовал, что еще немного - и...

Чужое присутствие так резануло Дартмура по нервам, что он круто повернулся на каблуках; Гвинет вскинула голову, и Тьери вскочил, закрывая девушку собой. На оконных стеклах распустились пышные морозные узоры.

- Леди Зима! - вскрикнул Аллен.

***

"Церера" встала, и Дон медленно открыл глаза. Вслепую скользнул рукой по ремню безопасности, отстегивая его, ощупью открыл дверцу и втянул хищно затрепетавшими ноздрями ночной воздух. Пахло дроком и вереском, но сильнее всего был аромат терновых ягод. Он придал ганконеру сил сдержаться, хотя голод его становился безумен. Фэйри осторожно выбрался из машины. Дверца хлопнула, и Дон несмело шагнул вперед, в объятия тернового запаха. Юноша все еще почти ничего не видел - он различал лишь размытое желтое пятнышко окна на фоне массивного черного пятна. Вибриссы вновь затрепетали, к кончикам ушей прилила кровь; слух и обоняние молодого хищника обострились до предела. Он чуял запах сырой, недавно политой земли в палисаднике, запах смолы, краски, металла и дерева - но сильней всего был другой, пряный, влекущий запах женщины.

Женщина. Добыча. Еда.

Ганконер вытянул руку и коснулся живой изгороди; но терновник не уколол его, а лишь ласково коснулся упругими прохладными листьями. Гибкие ветви потянулись навстречу фэйри, словно тоненькие ручки, и довели юношу до калитки. Наощупь он нашел задвижку, отомкнул ее и ступил на хрустящий гравий дорожки. Желтое пятно чуть покачивалось; ганконер слабо дрожал от голода и нетерпения. Женщина была в доме одна, и все равно, какая - старая, молодая ли; красивая или страшная; фэйри знал лишь одно - добыча рядом.

Скоро. Совсем немного.

Вибриссы подсказали ему, где начинаются каменные ступеньки. Их было пять. Крылечко оказалось совсем крошечным, и Дон тронул аккуратно выкрашенную дверь, нашел кольцо и несколько раз громко, мерно постучал. Спустя секунду послышались шаги; ганконер нетерпеливо вдыхал свежий прохладный воздух. Что-то шурухнуло - блондин сообразил, что женщина заглядывает в щель для писем - опасливо, настороженно, как мышка.